Market Vectors / Financial One

«Мы стали беднее как страна, и кто-то должен платить по счетам. Это ответственность богатых»: как Германия борется с энергокризисом

«Мы стали беднее как страна, и кто-то должен платить по счетам. Это ответственность богатых»: как Германия борется с энергокризисом
6757

Энергокризис в Германии процветает. Государственная помощь домохозяйствам и предприятиям стоит очень дорого – но кто будет платить по счетам?

Мнения ведущих экономистов Германии расходятся. Моника Шнитцер, председатель Совета экономических экспертов, предлагает увеличить нагрузку на граждан с высоким уровнем дохода. Стефан Кутс считает, что такое решение в корне неверно. Будучи вице-президентом Кильского института мировой экономики (IfW), 53-летний экономист полностью доверяет рынку.

SPIEGEL: Госпожа Шнитцер, господин Кутс, с начала энергетического кризиса в моем районе закрылись две пекарни. Их бизнес-модели оказались нежизнеспособными, или же государство просто недостаточно помогало им?

Шнитцер: Где находились пекари?

SPIEGEL: В Шарлоттенбурге (район Берлина).

Шнитцер: Это район с богатой клиентурой. Я не понимаю, почему они не смогли поднять цены? Тогда, возможно, проблема в бизнес-модели в целом.

Кутс: Согласен. Многие люди теперь тратят больше денег в булочных. Если бы государство помогало всем пекарням, даже мы с миссис Шнитцер получали бы булочки по дешевке – но цель совсем не в этом. Мы не обязаны слушать тех, кто кричит громче остальных.

SPIEGEL: Звучит все это примерно так: «Сами виноваты». Но что может сделать пекарь с тем, что Германия так долго полагалась на газ из России, а теперь вынуждена покупать дорогие альтернативы?

Шнитцер: Никто никого не обвиняет. Да, у нас были низкие цены на энергоносители, на которые многие рассчитывали. Но ситуация резко изменилась. Кто-то должен за это платить. В настоящее время это наши дети, потому что мы финансируем помощь за счет долга.

SPIEGEL: В условиях кризиса государство мобилизует рекордные объемы помощи для граждан и компаний. Справедливо ли поступают политики?

Кутс: Они, конечно, действует не в согласии с рынком – именно в этом и заключается основная проблема. Мы имеем дело с чрезвычайной нехваткой газа. Самым важным инструментом для решения этой проблемы являются цены. Я не понимаю, почему в этой ситуации, как ни странно, применяется ценовой тормоз.

Шнитцер: Торможение цен на газ создает стимулы для экономии. Людям становится полегче в финансовом плане, но им приходится снизить потребление газа, поскольку только определенное количество можно оплатить по сниженной цене.

SPIEGEL: Понимают ли люди эту сложную конструкцию?

Шнитцер: Мы надеемся на это. По крайней мере, ценовой тормоз является целевым именно потому, что мы охватываем всех потребителей газа через поставщиков. Если бы мы просто разослали чеки всем домохозяйствам, люди с масляным отоплением также получили бы выгоду. Мы хотим помочь особо нуждающимся домохозяйствам с помощью специального инструмента, который будет объединять в том числе информацию о доходах и номере счета. Но пока что его не существует, в том числе из-за правил защиты данных.

SPIEGEL: В своем ежегодном докладе экономические эксперты призывают к «солидарному» подходу к энергетическому кризису. Согласно опросу Института Ifo, большинство экономистов также выступают за повышение налоговой ставки для богатых. Каковы аргументы против того, чтобы переложить тяжелое бремя на граждан с высоким уровнем дохода и таким образом справиться с кризисом?

Кутс: Солидарность не является экономической категорией; экономисты могут выражать свое мнение по этому поводу только как частные лица. В нашей прогрессивной налоговой системе богатые уже и так несут тяжкое бремя. Я не думаю, что экспертам в сфере экономики стоит оправдывать солидарность. Политики сами придумают необходимые аргументы, если захотят потратить больше денег. Мы как экономисты должны скорее указать на преимущества и недостатки этой политики.

Шнитцер: Хочу прояснить несколько моментов. Мы стали беднее как страна, и кто-то должен платить по счетам. Это ответственность богатых. Да, они уже и так много за что платят. Но теперь им придется платить еще больше. Кстати, речь идет только о временном повышении налогов, то есть о небольшой сумме в несколько миллиардов. Вы развернули дискуссию ни о чем, лишь бы только пощадить богатых.

Кутс: Я с этим категорически не согласен! Что касается якобы временного повышения налогов, то государство уже изрядно испортило свою репутацию, введя налог солидарности. Он должен был покрывать траты государства только в течение определенного времени, но каким-то образом существует до сих пор. Однако дело не только в налогах, но и в том, что я называю синдромом Гулливера: как все мы знаем, его удерживала не одна тонкая ниточка, а целая сеть.

SPIEGEL: Но раньше налоговые кандалы были гораздо мощнее. При Гельмуте Коле верхние налоговые ставки составляли более 50%.

Кутс: Да, но тогда было больше исключений. Общая налоговая ставка в Германии сейчас находится на крайне высоком уровне.

Шнитцер: Аргумент о налоге солидарности очень слабый. Конечно, министр финансов может устанавливать срок как для налоговых послаблений, так и в отношении повышения налогов. При этом важно отметить, что тормоз цен на газ больше облегчает жизнь богатых, чем бедных, потому что они потребляют больше газа. Поэтому мы предлагаем им вернуть часть этих денег.

SPIEGEL: А как насчет аргумента, что при высоких налогах никто не захочет жить и работать в Германии?

Шнитцер: Такой вариант развития событий выглядит очень сомнительно. Лучше ввести высокие налоги на ограниченный период времени, чем растрачивать деньги государства и погружаться в еще большие долги. И по поводу расходов: как именно вы хотите сократить расходы, господин Кутс?

Кутс: Меня беспокоит то, как мы проводим обсуждение. Не мы, экономисты, должны отвечать на вопрос о том, как сократить расходы, а политики.

Шнитцер: Но если вы считаете такое решение правильным, то, полагаю, у вас должны быть конкретные предложения. 

Кутс: Например, я бы повысил пенсионный возраст и отменил реформы вроде пенсии в 63 года. Или же можно финансировать университеты за счет взносов, которые студенты должны выплачивать в зависимости от своего дохода.

Шнитцер: Я согласна с вами по поводу пенсий, но в краткосрочной перспективе это принесет нам мало пользы. Если и придется сокращать расходы, то, скорее всего, на социальные нужды. Главное, чтобы не получилось то же самое, что у неудачливого премьер-министра Лиз Трасс в Великобритании, которая хотела одновременно снизить налоги для богатых. На такое развитие событий даже финансовые рынки отреагировали негативно.

Кутс: Все зависит от условий, которые мы предлагаем людям – а они с годами становятся все менее привлекательными.

Шнитцер: По сравнению с чем?

Кутс: По сравнению с тем, что было раньше! Инфраструктура становится не лучше, а хуже. Бюрократия процветает. Растет нехватка квалифицированных работников. А теперь и на энергетических рынках кризис. Мы должны спросить себя: стоят ли те условия, которые мы предлагаем людям, высокого налогового бремени? Молодое поколение – самое мобильное из всех, которые когда-либо жили в Германии. Они преодолевают культурные и языковые барьеры – это замечательно. Но в то же время это означает, что люди могут выбирать работу по всему миру, и конкуренция становится все более жесткой.

SPIEGEL: Госпожа Шнитцер, вы говорите о временном налоговом бремени для богатых с целью преодоления кризисных ситуаций. Кто сказал, что в следующем году энергия снова станет настолько дешевой, что бедные больше не будут нуждаться в помощи?

Шнитцер: В настоящее время сигналы рынка указывают на то, что в 2024 году цены на газ окажутся значительно ниже. К этому времени будут введены в эксплуатацию терминалы для сжиженного природного газа, а также инфраструктура для его распределения. Конечно, цены все равно будут выше, чем до кризиса, и нам придется с этим смириться. Для компаний, например, это означает следующее: придется адаптироваться или же прекратить бизнес.

SPIEGEL: А частные домохозяйства? Они не могут просто «прекратить бизнес».

Шнитцер: Им также придется адаптироваться. Нам необходимо будет переоборудовать системы отопления, лучше изолировать квартиры и дома.

Кутс: Мы не сможем сделать это за полтора года. И более дешевая энергия, о которой вы говорите, пока что лишь призрачная надежда.

Шнитцер: Рынки сигнализируют через фьючерсные контракты, что цены снова упадут.

Кутс: Вряд ли что-то является столь неопределенным, как стоимость фьючерсов в следующем году. Сейчас участники рынка верят в надежность поставок СПГ. И это несмотря на то, что правительство Германии не решается создать рамочные условия для долгосрочных контрактов на поставку. Так что вопросов по-прежнему много.

SPIEGEL: Одно можно сказать наверняка: постоянная антикризисная политика будет стоить дорого. Только с 2020 по 2022 год гора долгов федерального правительства выросла на €800 млрд, согласно данным Федеральной счетной палаты. Надвигается ли на нас кризис суверенного долга?

Шнитцер: Мы в Совете экономических экспертов Германии пока что не видим острых признаков того, что можем оказаться на пороге такого кризиса. Хотя во время пандемии нам было легче говорить о необходимости брать долги, потому что последствия пандемии были ограничены во времени. Мы несколько утратили оптимизм, потому что текущий кризис с нами надолго. В то же время я очень надеюсь, что он приведет к росту инноваций: компании будут адаптировать свои производственные процессы, они станут более эффективными. Я уверена, что нам удастся выйти из долгового кризиса.

SPIEGEL: Министр финансов Линднер утверждает, что уже сейчас ситуация может стать опасной, если возникнут хоть малейшие сомнения в кредитоспособности Германии.

Кутс: Перефразируя Маргарет Тэтчер, можно сказать, что быть платежеспособным государством – это как быть настоящей леди. Если вам приходится напоминать людям о том, что вы таковым являетесь, то вы в действительности таковым точно не являетесь. До сих пор ни одному министру финансов Германии не приходилось объяснять миру, что у Германии отличный кредитный рейтинг. Этот факт всегда был очевидным. Конечно, платежеспособность Германии по-прежнему не вызывает сомнений. Но при этом мы не должны и дальше грязнуть в долгах.

SPIEGEL: Госпожа Шнитцер, господин Кутс, спасибо за интервью.

Автор: интервью провели Дэвид Бекинг и Штефан Кайзер для Spiegel

Акции китайского оператора кладбищ бьют рекорды – что происходит с ковидом в стране

Листингованные в Гонконге акции крупнейшего в Китае оператора кладбищ и похоронной службы выросли до самого высокого уровня более чем за год. Тем временем страна борется с очередной волной роста заболеваемости коронавирусом.

Акции Fu Shou Yuan International Group достигли максимума 2022 года на уровне HK$7,04 за акцию по состоянию на закрытие торгов в пятницу, подскочив примерно на 80% за два месяца. Власти Китая решили внезапно прекратить большинство мер по борьбе с коронавирусом, на фоне чего наблюдается резкий рост числа случаев заболевания.

Продолжение





Вернуться в список новостей

Комментарии (0)
Оставить комментарий
Отправить
Новые статьи