Страховой рынок переживает сложное время, эксперты ожидают его снижения в реальном объеме. Одним из его сегментов, который может смягчить серьезное падение остальных, является инвестиционное страхование жизни. Financial One поговорил с Александром Зарецким, президентом компании МетЛайф в России и президентом Ассоциации Страховщиков Жизни (АСЖ), чтобы выяснить, действительно ли это так.
Александр Михайлович, недавно АСЖ представила финансовые результаты работы своих участников за первый квартал 2015 года. Как вы оцениваете текущее состояние рынка страхования жизни?
Рынок растет, и это хорошая новость в наше непростое время. На сегодняшний день 21 страховая компания, которые входят в состав АСЖ, представляют практически весь рынок страховщиков жизни – их совокупный сбор премии составляет порядка 95% рынка. При этом в первом квартале сбор премий членов АСЖ вырос на 7% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, а в сегменте страхования жизни увеличился еще более заметно – на 9,8% (до 22 млрд рублей).
Тем не менее темпы роста снизились по сравнению с прошлым годом, а темпы роста выплат – напротив, увеличились: в первом квартале их рост составил 100%. Можно предположить, что причиной замедления стало сокращение сегмента кредитного страхования жизни, которое составляет чуть менее 50% рынка. В связи с ухудшением макроэкономической ситуации и значительным падением рынка кредитования снижение этого сегмента было ожидаемым. Однако даже при уменьшении «кредитки» рынок показал рост. И, скорее всего, этот рост получен в основном за счет накопительного страхования жизни с инвестиционной составляющей, который мы предлагаем, прежде всего, через банки. Однако это лишь моя догадка.
Внутри МетЛайф также наблюдается рост?
У нас в периоды кризиса всегда происходит спад. Это было в 2008 году, было в прошлом и в этом году. Но общий тренд по рынку – растущий.
Спад в компании сейчас более заметный, чем в 2008 году?
Приблизительно такой же.
12 мая состоялось совещание у первого вице-премьера правительства Игоря Шувалова по поводу развития страхования жизни в РФ. Насколько нам известно, страховщики жизни представили премьеру стратегию развития этого рынка на ближайшие годы. Каковы основные итоги встречи?
Это была знаковая встреча, поскольку проблемы рынка страхования жизни впервые обсуждались на таком высоком уровне. Присутствовали представители всех значимых министерств, имеющих отношение к развитию страхового рынка – Минфина, Минэкономразвития, Минтруда, Центробанка, Фонда социального страхования.
Главное, что следует отметить – это была очень позитивная встреча, где обсуждалось, каким образом государство может способствовать развитию рынка страхования жизни. Нами был представлен доклад о состоянии отрасли, о том, как она выглядит на фоне мировых рынков страхования. Несмотря на высокий темп роста, мы пока отстаем от потенциала, которого можно достичь.
Представители отрасли предложили свою программу развития рынка, определили драйверы, которые могут двинуть его вперед. И большинство наших идей были поддержаны и включены в протокол, подписанный господином Шуваловым. Среди ключевых направлений работы – стимулирование сегмента корпоративного пенсионного страхования, проработка возможности включить полисы страхования жизни в состав индивидуальных инвестиционных счетов, что само по себе сложно, поскольку страховой полис – это не ценная бумага. Также затронут вопрос инвестиционного страхования жизни: есть ряд законодательных моментов, которые необходимо изменить для его развития. Кроме того, нам необходима инфраструктура развития рынка – ценные бумаги, интересные нам, как самым «длинным» инвесторам в экономику. У нас дюрация составляет в среднем 8 лет по инвестиционному компоненту, и 10-12 лет – по накопительному. Даже у НПФ горизонт размещения ниже.
А куда сейчас инвестируются страховые накопления?
Страховые накопления – это большей частью государственные и корпоративные облигации. Клиенту необходимы гарантии, поэтому мы инвестируем в инструменты с фиксированной доходностью. Тем не менее, часть программ, которые сегодня предлагают коллеги, позволяет определенную (не очень большую) часть инвестировать в более рисковые, однако потенциально более доходные активы.
Какие активы и какую примерно часть?
В основном, рынки акций. Это могут быть акции, связанные с IT, фармацевтикой, другими секторами. Какая часть – думаю, от 15% до 30%.
Как отреагировал страховой рынок на создание мегарегулятора в лице Центрального банка?
Очень хорошо, потому что у Центробанка значительно больше возможностей, чем было у Федеральной службы по страховому надзору. Все-таки это большой коллектив, 70 или 80 тысяч сотрудников, с соответствующим финансированием, с возможностью привлекать более профессиональных специалистов, больше ресурсов выделить рынку страхования – и мы это чувствуем. Что мне еще нравится – это то, что Центробанк работает одновременно в двух направлениях. Не только над повышением прозрачности и надежности страховых компаний, но и над развитием рынка, чего нам всегда не хватало. Также отрадно, что регулятор не занимается микроменеджментом, не контролирует каждый шаг каждого своего «подопечного», а ориентируется на основные финансовые показатели.
Какие-то совместные шаги по развитию страхового рынка уже предприняты?
Постоянно предпринимаются. Подготовлены новые указания по размещению страховых резервов и другие регулирующие акты; создаются рабочие группы, включающие в себя сотрудников ЦБ и представителей профессиональных объединений. Это диалог, что крайне важно. То есть мы видим не просто большую активизацию, но и большее подключение страховых сообществ.
В 2014 году компания завершила ребрендинг. Изменилось ли что-либо после того, как АЛИКО стала МетЛайф, помимо названия и бренда? Как используете опыт, накопленный международным офисом?
Конечно, изменилось. Изменилась стратегия компании. Мы стали частью MetLife в 2010 году, а новая стратегия развития была разработана и озвучена в 2012-2013 годах. Она доступна для ознакомления. Ключевые направления нашей работы – развитие корпоративного страхования, диверсификация страховых продуктов, то есть сочетание накопительных и рисковых программ, постепенное повышение узнаваемости бренда и путь в сторону клиента: компания должна становиться более удобной, доступной, понятной.
Вы проводите какие-то замеры узнаваемости бренда?
Мы проводим замеры NPS, так называемого net promotional score, и наблюдаем хорошую динамику за три года. Замеры узнаваемости бренда мы проводили только в самом начале: она была ожидаемо низкая.
Насколько иностранный бренд способствует развитию компании на российском рынке? Кому больше доверяют клиенты на страховом рынке – иностранным или отечественным игрокам?
Мне кажется, что иностранный или не иностранный бренд – не так важно для клиента. Для клиента важно, как мне кажется, какую историю бренда ты можешь ему показать. Например, бренду Ингосстраха в России уже более 60 лет, и он очень хорошо знаком населению – думаю, для компании это имеет самые положительные последствия. Это что касается российского бренда. Нам в МетЛайфе проще, потому что мы можем показать более чем 140-летнюю историю, размер компании, рынки, на которых работаем. Конечно же, нам статус иностранной компании, которая является одним из мировых лидеров в страховании жизни, только помогает.
Какие услуги из страхового портфеля компании пользуются наибольшим спросом?
Прежде всего, мы занимаемся корпоративным страхованием жизни и здоровья сотрудников. Это очень хорошо развивающийся портфель, многие компании сейчас включают страховые продукты в компенсационный пакет. Другое перспективное направление – это сочетание долгосрочных накопительных программ с защитой от таких рисков, как смертельно опасные заболевания. Накопительная программа длится от 10 до 20 лет, и смертельно опасные заболевания разумно страховать как раз на такие длительные периоды. Глупо покупать такую страховку на год: если заболевание у тебя уже есть, тебя не застрахуют, если же нет – вряд ли это с тобой случится в течение ближайшего года. А вот вероятность того, что это произойдет в течение 20 лет – достаточно высокая. Люди это понимают, и им это интересно. Сейчас появился новый тренд – это не только финансовая поддержка при наличии серьезных заболеваний, но и организация медицинского лечения, в том числе – лечения за рубежом. Есть компании, которые это предлагают, в том числе МетЛайф, мы называем это консьерж-услуги.
Компания как-то ощутила влияние экономических санкций?
Санкций мы не чувствуем – они имеют очень избирательный эффект, и нас это никак не касается. И мы не чувствуем со стороны потенциальных клиентов какого-то негатива к себе как к иностранной группе.
А что касается возросших валютных рисков?
Мы стараемся избегать валютных рисков – делать так, чтобы наши активы и обязательства совпадали: если обязательства в долларах, то и активы должны быть в долларах. Поэтому на себе мы таких рисков не ощущаем. Но в принципе вопрос правильный – у компаний, которые не имеют соответствия обязательств, могут быть проблемы.
МетЛайф в России неоднократно награждалась как лучший страховщик жизни, компании присвоены высокие кредитные рейтинги. Это как-то способствует развитию бизнеса на российском рынке?
То, что нас награждали премиями как лучшего страховщика, и даже рейтинги, не сильно влияет на рост продаж. Скорее, это влияет на мотивацию тех, кто предлагает наши услуги – агентов, партнеров, брокеров – позволяет им чувствовать себя более уверенно при общении с клиентами. То есть влияние косвенное.
А какие критерии являются ключевыми при оценке страховщика рейтинговыми агентствами?
Там много критериев: какие линии бизнеса развиваются, насколько компания диверсифицирована – то есть насколько зависит от одного конкретного продукта и соответственно подвержена волатильности. Конечно, учитывается качество активов, соответствие активов и обязательств, платежеспособность – вот эти вещи, думаю, являются для них самыми основными.
Каков ваш прогноз по развитию страхового рынка на ближайшую перспективу?
Думаю, в этом году рынок упадет. Положительная динамика, которую мы видим в первом квартале – это эффект прошлогоднего роста. Поэтому предполагаю, что по итогам года рынок упадет, но незначительно, где-то на 5%, а с 2016 года начнет медленно восстанавливаться.
Беседовала Татьяна Ломская