Глава СПбМТСБ о перспективах контракта на Urals, про отказ от доллара, про прибыль, блокчейн и другие темы

Фото: facebook.com

Автор: Иван Шлыгин 17.01.2019 18:10

835

Глава товарной биржи СПбМТСБ Алексей Рыбников рассказал о результатах работы за год и ответил на вопросы журналистов про фьючерс на Urals, про возможность отказа от доллара при расчетах за нефть, про блокчейн и другие темы. 

«Достаточно тяжелое, вязкое движение по развитию всех сегментов срочного рынка в 2018 году. Есть отдельные локальные успехи, заложены неплохие основы в поставочные контракты на внутреннем рынке нефтепродуктов – это фьючерс на бензин, который мы делаем совместно с «Газпром межрегионгазом». Есть аналогичные проекты по другим базисам. На внешнем рынке в отношении нашего поставочного контракта на Urals, откровенно говоря, похвастаться нечем», – рассказывает топ-менеджер. 

Рыбников добавил: «Да, мы много по этой теме работали, искали различные способы, как добавить жизнь этому контракту, модифицировать, запустили параллельно несколько процессов с Мосбиржей, с ведущими мировыми ценовыми агентствами с Platts и Argus». 

«Не могу не упомянуть налоговую тему в отношении производных финансовых инструментов. Перед самым Новым годом в ходе большой детальной встречи в Минфине мы существенно продвинулись, надеюсь, что в ближайшее время эту тему завершим и изменения в налоговое законодательство будут внесены. Это важный элемент для всего российского рынка производных финансовых инструментов. Речь идет об освобождении нерезидентов от налогов на российском рынке производных финансовых инструментов, что позволит уравнять Россию с другими ведущими юрисдикциями», – объяснил он.

Руководитель торговой площадки остановился и на финансовых показателях. «По предварительным результатам, мы наблюдаем кратный рост чистой прибыли по сравнению с теми показателями, которые были в 2017 году. Здесь мы начинаем считать на миллиарды. Выручка, по предварительным оценкам, превысит 3 млрд рублей, показатели консолидированной чистой прибыли будут в районе 1,5 млрд рублей – процентные доходы составляют существенную часть этого показателя», – говорит финансист.

Финансист рассказал и о плюсах и минусах контракта на Urals. «Мы неоднократно говорили, что он тяжелый, так как поставочная партия большая. В условиях рыночной ликвидности участники опасаются налететь на поставку и уплату рыночной маржи, поэтому тематика расчетного контракта на повестке дня. Как приплыть к расчетному контракту – это сложная история. Когда есть базовый актив, то расчетный контракт создать проблемы нет. Главная трудность состоит в отсутствии базового актива для запуска расчетного контракта. В 2018 году мы стали получать статистику по внебиржевым сделкам с экспортной нефтью, но на этой информации нельзя запустить расчетный контракт», – заявил глава СПбМТСБ.  

«Валюта сейчас явно не является препятствием для развития нашего контракта. Мировое нефтяное ценообразование сейчас долларовое и для Китая. Попытки заменить доллар будут, но сейчас все-таки доллары, доллары, доллары. Не думаю, что сейчас нужно активно педалировать тему рублевого или еврового контракта, так как это будет еще один уровень осложнений – валютные риски на операционную банковскую систему – если можно без этого обойтись, то лучше обойтись. Если вдруг припрет и будут санкции, то это уже другая ситуация», – уверен Рыбников.  

Про блокчейн–платформу Vakt. «Пять из десяти мировых нефтетрейдеров участвуют в этом проекте по автоматизации бэкофисных и расчетных операций, связанных с рынком физической нефти. Я считаю, что это очень интересная тема. В условиях, когда нет централизованного маркетплейса, ни у кого нет силы сказать, что мой стандарт самый правильный. Единственный путь – это договариваться в рамках блокчейна. Vakt пока не операционная компания, не начали еще работать, но объявляют, что в 2019 году работать начнут. Я очень оптимистично на это смотрю. Считаю, что начнут с бэкофиса, а там и до торговой площадки могут дойти. Это, безусловно, окажет влияние на наши планы по бенчмарку и по Urals», – сказал руководитель биржи.

9 цитат выдающегося инвестора Джона Богла