Последние несколько месяцев на повестке дня большинства инвесторов вопрос: будет ли осенью вторая кризисная волна и, если да, но насколько сильная. Своими прогнозами по этому поводу с нами поделился Исполнительный директор департамента макроэкономического и количественного анализа НБ «Траст» Евгений Надоршин.
- А.П.: Каковы, на Ваш взгляд, перспективы российской экономики до конца текущего года?
- Уже в июле появились все шансы, что глубина экономического спада может быть меньше, чем ожидалось еще в мае. Соответственно через некоторое время можно будет говорить, что не только в промышленности, но и в отдельных сегментах сферы услуг в 3-ем, 4-ом кварталах мы будем наблюдать оживление. По крайней мере, в отношении нефинансового сектора появится больше уверенности и определенности. Вероятно, четко разделятся группы тех, кто выживает, а кто нет. Для финансового сектора, на мой взгляд, стоит ждать консолидации и, я боюсь, что этого не избежать, будут санации и объявления о слияниях и поглощениях.
- А.П.: Стоит ли ждать повторения сценария осени прошлого года?
- Вторая волна будет.
- И.Е.: И что она будет из себя представлять, если все-таки это произойдет?
- У нас, у банкиров, нет иллюзии насчет того, будет она или нет, мы не надеемся, что это пройдет мимо, поскольку многие проблемы еще не решены, объем поддержки, хотя и существенный, но он позволяет лишь сгладить проблемы, и дает возможность для передышки. Мы уже более полугода существуем за счет господдержки. На кого-то она воздействует напрямую, кто-то от этого выгадывает косвенно, потому что нормализуется ситуация в секторе в целом. Но прослойка плохих кредитов растет, они пролонгируются, соответственно кредитные портфели приносят не те доходы, на которые рассчитывали. Фондирование, несмотря на господдержку, недешевое. В результате становится ясно, что часть банков могут этот год как самостоятельные единицы не пережить.
- И.Е.: А что будет спусковым крючком? В прошлый раз им стали цены на нефть.
- На этот раз его вообще может не быть. Проблемы будут подступать медленно. Уже сейчас банковский сектор неприбылен. Если вы посмотрите статистику, то второй месяц подряд прибыль большинства кредитных учреждений после налогообложения по нашим подсчетам меньше нуля. И так будет продолжаться в будущем.
У нас, у банкиров, нет иллюзии насчет того, будет вторая волна или нет, мы не надеемся, что это пройдет мимо, поскольку многие проблемы еще не решены.
- А.П.: Какой Ваш прогноз на конец года по нашим фондовым рынкам?
- Если будет вторая волна, не исключено, что все опустится ниже, чем сейчас. В уровни прошлогодней осени-зимы не верю, потому что тогда продавали совсем безнадежно и панически, не ожидая ничего хорошего в будущем. В этом году даже при самых сильных просадках биды с рынка не исчезали. Если вы помните, осенью 2008-го любое снижение превращалось в резкую просадку. Исчезали биды, мы достигали дна и торги закрывались. Сейчас инвесторы стали более уверены. Есть управляющие компании, которые уже упустили первую волну роста и очевидно, что они ждут возможности зайти и на этом заработать. Растут сбережения у населения, соответственно это потенциальный источник для депозитов и, возможно, для инвестиций в фондовый рынок. Я думаю, на уровне порядка 500 пунктов по РТС слишком многие могут найти рынок выгодным вложением, поэтому он туда просто не дойдет.
- А.П.: Лично бы Вы стали покупать российские акции на собственные средства при снижении рынка? До какого уровня он должен опуститься и на какой срок может быть осуществлена подобная инвестиция?
- Ответ зависит от ситуации. Я бы, конечно, предпочел покупать их на «дне» на каком бы уровне оно не случилось, ну а там уж как получится. В прошлом году, например, я покупал, правда, «дно» оказалось локальным. Однако, это меня не смутило. В принципе, я сразу готовился к тому, что придется запастись терпением на несколько лет, и инвестировал именно с таким горизонтом. То, что рынок сейчас выглядит гораздо лучше моих прошлогодних ожиданий стало приятным сюрпризом и предоставило мне удобную возможность перекомпоновать мой портфель.
- А.П.: Как Вы считаете, усилится ли приток средств от населения на фондовый рынок в результате его снижения?
- Брокеры в середине сентября прошлого года столкнулись с очень приличным наплывом клиентов, который продолжался вплоть до Нового года.
- А.П.: А какой процент населения, по-Вашему мнению, смог бы выйти на фондовый рынок?
- Сложно сказать, я думаю, что пока это до миллиона человек, достаточно небольшое количество.
- И.Е: На Ваш взгляд, что из простых инвестиционных инструментов было бы логично использовать физическим лицам в текущей ситуации?
- Сейчас для тех, у кого есть деньги, выбор довольно хороший. Если любишь риск, то можно собрать хороший портфель акций с привлекательным потенциалом роста. Более осторожные могут посмотреть на первый и второй эшелон облигаций, где многие бумаги вполне привлекательны по доходности и надежны. К сожалению, на публичном долговом рынке со сцены практически уходит третий эшелон, который вполне мог бы составлять конкуренцию акциям и по доходности и по рискам. Также очень привлекательно сейчас смотрятся и банковские депозиты.
- А.П.: Если рассматривать Вас как частного инвестора, каков уровень дохода в % годовых Вы считали бы для себя приемлемым в текущей экономической ситуации, и вложения в какие инструменты могли бы принести такой доход? Каков Ваш персональный профиль инвестора и приемлемый уровень риск/доходность?
- Для консервативных вложений, вроде депозитов и облигаций первых двух эшелонов я предпочел бы недлинные вложения: дюрация не более двух лет для ликвидных облигаций, депозиты, скажем, на квартал (или с возможностью досрочного снятия без потери процентов). В этом случае даже пассивная стратегия может принести доход около 15% годовых в рублях. Грамотная активная – более 20%. Если говорить о более высоких рисках, то от акций сейчас хотелось бы хотя бы 50-100% годовых. Сейчас, когда неопределенность на фондовом рынке довольно высока, я предпочитаю консервативные инструменты.
- А.П.: Недавно в правительстве заявляли, что государственные банки выдадут кредитов на 500 млрд рублей нефинансовому сектору экономики в ближайшие месяцы. Как Вы думаете, они способны смягчить вторую волну кризиса?
- Нет, ведь в сумме банки предоставили экономике уже около 17 трлн рублей. 500 млрд не компенсируют то сокращение в финансовом секторе, которое может принести частный сектор. Вдобавок если банки будут выдавать средства не достаточно надежным заемщикам, проблемы могут начаться у самих кредиторов, когда придет время расплаты, то есть в 2010-2011 годах.
- И.Е.: Считается, что проще всего в текущей ситуации банкам с госучастием, а так же системообразующим банкам. Последние будут спасать, чтобы не разрушилась вся система. Скажите, насколько сейчас это мнение актуально, или все наоборот, ведь госбанки обязывают кредитовать заемщиков сомнительного кредитного качества?
- Пока у государства есть деньги, крупные банки и госбанки могут чувствовать себя комфортнее, чем остальные, но непонятно до какого периода государство будет располагать достаточным объемом свободных средств и желанием их использовать, чтобы гарантировать необходимый уровень поддержки в случае проблем у таких банков. К сожалению, в 2011 году накопленные излишки могут уже закончиться.
- И.Е.: На 2010 год их хватит?
- В 2010 году денег хватит для государства, неизвестно, будет ли их хватать для банков. Все зависит от того, какие цели будут преследовать власти. Поскольку высказываются не совсем понятные мне желания сберечь резервный фонд во что бы то ни стало, не исключено, что в 2010 году в отдельных случаях банкам будут отказывать. Но я надеюсь, что не дойдет до банкротств крупных банков, поскольку региональная сеть многих представляет интерес для покупателей. И если не будет упорства чиновников или акционеров, возможность найти инвесторов на эти активы всегда будет, поскольку наш рынок потенциально достаточно привлекателен, а выходить на него с нуля довольно сложно.
- И.Е.: Продать Сбербанк?
- До этого, думаю, не дойдет, едва ли на подобное кто-то решится. Со Сбербанком намного проще, гораздо сложнее ситуация с ВТБ, который всегда работал на корпоративных заемщиков.
- А.П.: Зачем что-то продавать, ведь печатный станок в руках у государства?
- У всего есть цена. Не факт, что государство решится на масштабную допэмиссию. Она может плохо сказаться на экономике, валюте, негативной окажется реакция стран-торговых партнеров и т.д. Боюсь, монетизация госбюджета в тех условиях в которых мы можем оказаться будет просто неприемлема.
- И.Е.: Можно ли ожидать девальвацию в ближайшем будущем?
- Тоже, скорее всего, нет. К сожалению, отечественный производитель пока не способен полностью заместить импортные товары. Недавно уже была девальвация, и если мы посмотрим, она не привела к заметному оживлению в отечественной промышленности. Если будет девальвация, продолжат дорожать импортные товары. Население станет осторожнее относиться к тратам, ситуация ухудшится. Это спровоцирует дальнейшую рецессию.
- И.Е.: Вы говорили о девальвации с точки зрения экономического рационализма. Но тут же есть фактор платежного баланса? Если сократится приток нефтедолларов, это не может не повлиять на курсы.
- Этот фактор практически не играл никакой роли с 1999 года. С того времени наш счет текущих операций платежного баланса был положительный, а рубль дешевел. Он это делал до конца 2002 года, а ЦБ тогда наращивал резервы. Пока на рынке есть Банк России, который определяет динамику валюты, очевидно, что фактор платежного баланса играет второстепенную роль. Сейчас у ЦБ $400 млрд резервов, резервные фонды сокращаются очень существенно, поэтому фактически до 2010 года ему будет доступна вся сумма. Нет в стране столько свободных рублей, чтобы ЦБ, пожелав удержать рубль на этом уровне, не смог этого сделать. Пока Банк России разрешает рынку давить и влиять на курсы валют, но это до поры до времени. Наш валютный рынок несамостоятелен, когда с него уходит ЦБ, он нередко копирует динамику зарубежных площадок.
- И.Е.: А как же изменение цен на нефть?
- В нефти правду не найти. В середине лета цены на нефть были на высоком уровне в $60 за баррель, а рубль почему-то дешевел. А все просто: последнюю неделю продавали валюту развивающихся рынков, падали и новозеландский доллар и франки ЮАР и т.д.
- А.П.: На Ваш взгляд, экономике сейчас нужны деньги?
- Безусловно. Все кричат, что нужны дешевые длинные деньги.
- И.Е.: Прежде всего, это те, кто взяли кредиты и теперь им нужно рефинансироваться?
- Отчасти, да. Но вообще есть и те, у кого появилось желание развивать новый бизнес. Я сталкивался с компаниями, которые хотят, воспользовавшись тем, что конкуренты ослабели, захватить доли и сегменты рынка. Однако, в основном, речь идет о компаниях, которые хотят рефинансировать долг. Наш бизнес довольно хорошо закредитован, при этом преобладают кредиты в пределах года. На Западе с этим проще, там есть и 5 и 10-летние кредиты. Посмотрите на наш облигационный рынок, например. Даже если и выпускались длинные рублевые облигации, по ним часто была годовая оферта, то есть возможность досрочного погашения. Эта структура характерна и для кредитного рынка. С момента начала кризиса прошел как раз год и практически каждый корпоративный заемщик столкнулся с необходимостью возврата или рефинансирования кредита.
- А.П.: Какую инфляцию по итогам года Вы ожидаете? Если нас ждет вторая волна, то при высокой инфляции, не пойдет ли население снимать деньги с депозитов и переходить, например, в валюту?
- По итогам года мы ожидаем инфляцию на уровне 13%. А перекладываться в валюту в этом случае бессмысленно, так как она не спасает от высокой инфляции, если средства тратить в рублях, а курс не меняется. Ведь вовсе не обязательно, что высокая инфляция приведет к удешевлению рубля, так как последний определяет ЦБ РФ. Вторая же волна кризиса для населения может пройти малозаметно – для этого есть АСВ и ресурсов у агентства достаточно.
По итогам года мы ожидаем инфляцию на уровне 13%. А перекладываться в валюту бессмысленно, так как она не спасает от высокой инфляции, если средства тратить в рублях, а курс не меняется. Ведь вовсе не обязательно, что высокая инфляция приведет к удешевлению рубля.
- И.Е.: Какие Ваши прогнозы по курсам валют на конец года?
- Я жду 40,5 рубля за бивалютную корзину, 33 рубля за доллар и 49,5 за евро.
- А.П.: То есть Вы не ожидаете, что мы достигнем январских максимумов по доллару в ближайшее время?
- Не думаю, чтобы Банк России перестал держать бивалютную корзину на уровне 41 рубль. В моем представлении для этого средняя цена на нефть должна спуститься ниже $40 за баррель, поскольку глава ЦБ РФ Игорь Игнатьев четко обозначил уровень цен на нефть в $41 за баррель и отметил, что на нем корзина в 41 рубль нас вполне устраивает. ЦБ признавался, что 41 за корзину – это с небольшой подстраховкой.
Я охотно поверю, что в Банке России будут сильно нервничать, если средняя цена по году за баррель опустится ниже $40, тогда весь рынок будет волноваться. Очевидно, что как только текущая цена опустится ниже $40 за баррель, тогда все будет зависеть от поведения ЦБ РФ. Если регулятор скажет, что ориентируется на среднюю, колебания на рынке затухнут, взрыва эмоций не будет, если ЦБ будет молчать и демонстрировать неуверенность, возможны проблемы.
Стоит отметить, что нельзя исключать, удешевления рубля и при дорогой нефти, если у многих других развивающихся стран пройдут девальвации, как это уже было в прошлом году. Пока я не очень понимаю с чего бы, вдруг, это произошло, но все-таки такой вариант стоит иметь в виду ведь спад экономики в России оказался весьма значительным, так что, если по миру покатится вторая волна девальваций, наши власти так же предпочтут ее провести независимо от цен на нефть. Однако опять все будет зависеть в значительной степени от воли властей. Сейчас я не вижу никаких возможностей у рынка, продавить ЦБ без его желания, особенно учитывая, что в данный момент Банк России многих рефинансирует и аргументы для воздействия на участников отыщет.
- А.П.: Один из сценариев может выглядеть следующим образом: падают цены на нефть, за ней снижается фондовый рынок, растут ставки по кредитам, правительство в борьбе с кризисом накачивает экономику рублями, которые в итоге уходят в доллары, в том числе и средства населения. Начнется очередная атака на рубль и тут ЦБ подумает: а стоит ли лишать страну ЗВР?
- И, я вас уверяю, даже в этом случае найдется замечательный ответ: если держаться никак не получается, то можно распродать все резервы и перейти к плавающему курсу рубля. Легко и просто – поскольку иного выхода теперь нет – нечем держать валюту. По большому счету резервы – это анахронизм и, значит, балласт, от них часто больше проблем, чем пользы. Например, у развитых стран их нет и это не мешает их валютам быть стабильнее и привлекательнее, чем наша. Как только резервы закончатся многие вопросы отпадут сами собой. Дальше уже сам рынок все будет решать, раз уж инвесторам так захотелось. Правда распродать всю валюту будет сложно – рублевая денежная масса сейчас сопоставима с объемом резервов ЦБ.
Хотя для меня остается актуальным вопрос: как перейти на плавающий курс рубля, если у нас около 10 экспортеров, которые могут своей дневной выручкой развернуть тенденцию на валютном рынке. У нас сильно разбалансирована система покупателей и продавцов. Основные интересы на валютном рынке представлены участниками, которые представляют интересы крупнейших экспортеров страны. Интересы импорта гораздо более разрозненны.
Я хочу сказать, что точно знаю, как будет вести себя курс национальной валюты после перехода к свободному плаванию в этом случае. При таких условиях, почти наверняка рубль будет дешеветь, как это было с 1999 по 2002 год, потому что таков экономический интерес компаний-экспортеров. Если импортеры не получат какой-то поддержки, то будет очевидная ситуация: чем дешевле валюта, тем слабее импорт и импортеры. Так что, если они не сумеют собраться к моменту появления плавающего курса рубля, скорее всего, они никогда не соберутся, и мы, возможно, навсегда останемся сырьевой страной.
В итоге, с моей точки зрения, переход на плавающий курс, как бы его ни хвалили, пока труднореализуем, хотя это, действительно, хорошая вещь. Ведь сейчас, когда ЦБ контролирует курс, он играет против рынка: рынок продает ЦБ покупает, рынок покупает ЦБ продает, он всегда против и вынужден что-то скрывать. Основная проблема, что его возможности контролировать ситуацию ограничены. Когда ЦБ накапливает резервы скупая валюту, то может сколько угодно продавать рубли, но, когда он играет в обратную сторону, всем понятно, что у него ограниченный объем ресурсов (резервов) для выполнения своих обязательств. Это автоматически провоцирует спекуляции, атаки на валюту, тесты на прочность.
По-хорошему, прежде чем переходить на плавающий курс властям нужно добиться, чтобы баланс сил на валютном рынке отражал интересы всей экономики, которые состоят не только в экспорте ресурсов, и вряд ли лежат в области постоянной девальвации национальной валюты. Ведь иначе мы не сможем ни технологически перевооружиться, ни сделать мощный внутренний рынок, привлекательный для мировых компаний. Однако, мы можем после череды таких девальваций стать удобной производственной базой для отдельных транснациональных корпораций и конкурировать с Вьетнамом за сбор кроссовок. Но это не та модель, которая соответствует амбициям России.
Кстати, а по пути к балансу сил на валютном рынке от валютных резервов можно постепенно избавиться (если, конечно, получится).
- А.П.: У Китая два триллиона долларов резервов, ему тоже надо от них избавляться?
- Да, лишним не будет. Наращивая резервы, Китай обеспечивает себе стабильность, привязавшись к доллару и оформив некий канал, который позволял китайской экономике расти. Это как рыба прилипала, которая цепляется за акулу, так и Китай уцепился за мощный локомотив развитых экономик. Он уцепился, в результате образовался балласт в два триллиона резервов. Эти резервы в китайской экономике уже отработали. На каждый купленный доллар выпущено 7-8 юаней, все эти юани уже инвестированы, принесли пользу экономике в виде выросшего ВВП. Для дальнейшего самостоятельного развития китайской экономики, если она хочет отцепиться от акулы, лучше будет если не избавиться целиком от резервов, то, по возможности, забыть о них. С моей точки зрения, дальнейшее развитие Китая никак не связано с накопленным им объемом резервов, более того, эти резервы сейчас мешают ему принять нормальные решения в отношении самостоятельного будущего страны. Они действительно выглядят обеспокоенными, как бы это добро не потерять, скупают сырье, устраивают какие-то свопы, чтобы получить что-то более вещественное, чем обязательства казначейства США. Хотя со стратегической точки зрения, утрата резервов не важна.
- И.Е.: То есть если резервы исчезнут, для Китая это ничего не изменит?
- С моей точки зрения, без резервов китайская экономика останется такой же сильной, как и была. Резервы, это, по сути, отдельная сфера: вот есть несколько мешков денег с одной стороны, а с другой – есть работающие заводы и объединяет их, возможно, только история.
- И.Е.: А как обстоят дела у нас?
- У нас ровно то же самое с точки зрения наших потенциальных возможностей по экспорту и развитию, но с обратным знаком: мы одинаково слабо конкурентны, что с резервами, что без. Резервы просто позволяют нам удобнее контролировать курс, но чтобы девальвировать рубль они не нужны. Укрепление нацвалюты может потребовать каких-то усилий, особенно, когда приходится идти против рыночного тренда. Но если вас беспокоит конкурентоспособность экономики, ее развитие, причем не по варианту Китая, который сначала стал удобной производственной базой, а потом предпринял попытку переключиться не только на импорт, а и на разработку собственных технологий, в резервах нет необходимости. Сейчас я не знаю такой концепции в бизнесе, связанной с переносом производства в другую страну, к которой мы бы могли удобно прицепиться жестко привязав курс, чтобы нас начали выбирать как базу для производства.
Дешевый газ необходим, чтобы давать энергию и отапливать. Берем Африку, там не нужно ничего отапливать, энергию уже можно брать из солнечных батарей в пустыне, КПД которых постоянно растет. Пройдет несколько лет и нефть и газ перестанут быть панацеей.
- А.П.: У нас дешевые энергоресурсы, например, газ. Это не может стать преимуществом для переноса сюда иностранных производств?
- Может сейчас они и нужны, однако бывает, что и без них можно обойтись. Дешевый газ необходим, чтобы давать энергию и отапливать. Берем Африку, там не нужно ничего отапливать, энергию уже можно брать из солнечных батарей в пустыне, КПД которых постоянно растет. Пройдет несколько лет и нефть и газ перестанут быть панацеей. А лет так через 15 или более они, может быть, станут дешевле воды.
- А.П.: С такой перспективой во что же сейчас стоит инвестировать стратегическим инвесторам, ведь «голубые фишки» на российском рынке сплошь нефтегазовый сектор, металлургия, связь и банки?
- Поскольку мы пока говорим о портфельных инвестициях, то не вижу причин, почему бы не покупать акции наших «голубых фишек» пока сырье дорожает. Более отдаленное будущее все равно пока слишком неопределенно выглядит. А для стратегических инвестиций я бы предпочел что-нибудь более современное и, возможно, не с публичных рынков.
Евгений Надоршин родился 22 августа 1978 года. В 2001 году закончил Государственный Университет «Высшая Школа Экономики». С 2002 по 2003 годы работал консультантом в Экономической Экспертной Группе. С 2003 по 2004 сотрудничал в качестве эксперта с Институтом Открытой Экономики. В 2004 году пришел в НБ «Траст», где и работает по сей день в должности Инсполнительного директора департамента макроэкономического анализа. Специализация Евгения – макроэкономика, денежный рынок.Среди увлечений настольный теннис, туризм, компьютеры, экономика.