Интервью / Financial One

«Люди приходят в «СКОЛКОВО» с вопросами про свой бизнес, а уходят с вопросами про себя»

«Люди приходят в «СКОЛКОВО» с вопросами про свой бизнес, а уходят с вопросами про себя»
14772

В карьере любого человека наступают моменты, когда требуется «обновление программы» — получение знаний или совершенно нового опыта. Бывший замминистра экономического развития, экс-совладелец «Тройки-Диалог», а ныне ректор Московской школы управления «СКОЛКОВО» Андрей Шаронов знает, как поступать правильно в такие времена, оставаясь при этом верным своим принципам. Financial One встретился с известным финансистом и государственным деятелем и узнал, как оставаться самим собой вне зависимости от таблички на двери кабинета.

В российской политике, госуправлении и бизнесе немного людей, которые бы так красиво и элегантно переходили из одной сферы в другую, как вы. Красиво в том смысле, что ваши карьерные повороты не вызывали чувства, что вас «попросили» с предыдущего места, или вы променяли одно на другое из-за денег, или просто перешли без смысла. Как это происходило?

Про переход из Минэкономики в «Тройку» я уже много раз рассказывал. Кстати, природа перехода из правительства Москвы в бизнес-школу «СКОЛКОВО» была во многом похожая. Наступает время, когда ты начинаешь терять «свежесть» восприятия, иногда даже теряешь смысл, устаешь от какой-то одной деятельности, уже нет прежней веры в свою результативность и эффективность. Ты понимаешь, что не создаешь того value и не получаешь удовлетворения ни от процесса, ни от результата, за которым ты приходил или на который рассчитывал.

В случае с уходом из Минэкономики для меня было важно впервые в жизни прийти в частную компанию, посмотреть и попробовать, как выглядит жизнь с другой стороны регулятивного барьера. На тот момент я лишь регулировал бизнес-процессы, но никогда внутри них не находился. Конечно, для меня это не было terra incognita, я много общался с представителями бизнеса, собственно, они меня потом пригласили и переманили, но сам никогда этого не пробовал. Это был очень важный опыт, после которого я понял, что человек получает дополнительную ценность, если он уходит из одной сферы в другую, скажем, из сферы госуправления в бизнес или наоборот. Возникает некий стереоскопический взгляд, когда ты на личном опыте чувствуешь преимущества или недостатки того или иного решения, той или иной системы. Я попробовал один раз, и мне понравилось. Потом я из «Тройки» перешел вновь на госслужбу, потом с госслужбы ушел уже не в бизнес, а в сферу не просто образования, образования, которое развивает предпринимательскую и бизнес-экосистему. Сегодня Московская школа управления «СКОЛКОВО»̶ масштабный проект, который меня обогащает, и я, надеюсь, в свою очередь, создаю для него какую-то ценность.

Давайте по порядку. Вы же начинали строить серьезную карьеру на госслужбе еще в советское время, правильно?

Нет, не в советское время, в 1991 году. Я стал народным депутатом СССР в 1989 году.

Вы начали заниматься молодежью в то время, когда у страны были абсолютно другие приоритеты и государству не было особого дела до отдельных социальных групп, тем более молодежи.

Эта история началась с довольно интересного сюжета. С мая 1990-го по сентябрь 1991 года я был еще секретарем ЦК ВЛКСМ, будучи народным депутатом СССР. Так получилось, что я был приглашен на 21-й съезд комсомола, на котором меня неожиданно выдвинули кандидатом в первые секретари ЦК комсомола. До этого у меня был опыт работы секретарем комитета комсомола авиационного института в Уфе. Я был молод, мне было тогда 26 лет, и, пройдя 2-й тур, проиграл будущему 1-му секретарю, который потом меня пригласил к себе работать. В течение этого года я занимался «отделением» государственной молодежной политики от комсомола, потом продолжил это делать и первые годы в Правительстве РФ в Комитете по делам молодежи. Моя задача состояла в том, чтобы, если можно так сказать, «демилитаризировать» эту организацию, создать неидеологическую повестку дня для молодежи. Я рад, что в течение пяти лет работал над этой темой, что мне удалось создать систему органов и учреждений, добавить строку в бюджете, организовать федеральную целевую программу, многое из чего живет до сих пор.

А сейчас вы следите за российской молодежью? Вы, наверное, общаетесь с ней по долгу службы, поскольку даже те, кто получает MBA, в большинстве своем достаточно молодые люди.

Так у нас не совсем уж молодые студенты. Средний возраст слушателей MBA «СКОЛКОВО» составляет 29 лет, а Executive MBA – 39 лет. Я общаюсь с коллегами, которые работают в сфере образования, поэтому некоторое представление о том, что происходит с молодежной политикой в стране, я имею.

Если говорить о Минэкономразвития, вы проработали в нем больше 10 лет… Что вы для себя вынесли из этого периода? Как проходил процесс вашего развития внутри государственной структуры?

Министерство экономического развития – это, наверное, один из самых диверсифицированных и значимых органов госуправления, с огромным количеством полномочий и разносторонних сфер. Я очень рад, что мне посчастливилось там поработать. Я пришел туда по приглашению Якова Уринсона, когда он был еще первым замминистра при Евгении Ясине, начинал работать при Евгении Ясине, потом работал вместе с Уринсоном, потом – при Шаповальянце (- министр экономики с 1998 по 2000 гг. – FO.) и семь лет проработал с Германом Грефом, и каждый раз это были совершенно разные министерства.

У меня менялись круги обязанностей. До прихода Грефа я в основном занимался социальной политикой, работал с Валентиной Матвиенко, когда она была вице-премьером по этим вопросам. После прихода Грефа я переключился на другие направления, в частности, был занят реструктуризацией естественных монополий, проблемами малого бизнеса, регулированием тарифов, темой корпоративного управления, фондового рынка. Большой кусок моей работы — это институты развития: особые экономические зоны, инвестиционный фонд, Российская венчурная компания, которые создавались в 2003–2006 гг.

Я считаю, что это был уникальный для меня опыт – и профессиональный, и жизненный. Команда, которую собрал Греф в своем министерстве, была очень сильной: это и Эльвира Набиуллина, и Виталий Савельев, и глава АСВ Юрий Исаев, и Кирилл Андросов, и Михаил Дмитриев, и Андрей Белоусов.

Сформировался сплоченный коллектив?

Я бы так не сказал, не очень люблю фразу «сплоченная команда». Мне кажется, что у нас была очень диверсифицированная команда, разнообразная, состоявшая из личностей, из людей со своим мнением и разными компетенциями. Она не походила на какой-то безликий отряд, оркестр с одним дирижером. Каждый мог реализовывать себя, каждый рос, и история показывает, что люди после министерства не только сделали успешную карьеру как профессионалы, но и состоялись как личности. Для меня это был очень важный этап становления, взросления.

Работая в министерстве, я пришел к очень простой мысли, что хочу заниматься тем, что мне нравится. До определенного момента в жизни я считал, что должен чем-то заниматься, должен кормить семью и так далее. Только к концу моей карьеры в министерстве я понял, что дошел до такого состояния, что главное – это мои личностные качества, а не должность. Многие говорили, что, уходя, я поступаю опрометчиво, – находясь в ранге первого зама, теоретически я имел шансы стать министром. Но, опять же, я понял, что меня это уже не заводит так сильно, что после 10 лет работы в министерстве я потерял задор, мне нужна была смена деятельности. Считаю, что поступил правильно, так как получил массу нового опыта, попал в совершенно новую социальную среду, стал менеджером коммерческой компании и ее совладельцем.

Если поговорить про другую сторону этой медали – про компетенцию работы со своей командой, то есть с подчиненными. Многие говорят, что у вас демократический подход к работе с сотрудниками. Это тоже наследие министерского прошлого?

Настоящий урок работы с сотрудниками я получил, придя в «Тройку». Там я впервые увидел, как по-настоящему надо работать с людьми. Я всегда считал себя довольно внимательным человеком, демократичным, потому что, как правило, приходил в команды, которые были намного старше меня. Но только в «Тройке» я впервые увидел, как топ-менеджеры-собственники смотрели, что называется, в зубы своим людям, общались с ними, причем не только по профессиональным вопросам, но прежде всего по ценностным, и это был не общий разговор, а конкретные вещи. От понимания ценностей можно очень быстро прийти к конкретной ситуации: почему человек повел себя так или иначе, почему, если будет какой-то кризис или конфликт, он поведет себя одним образом или прямо противоположным.

Рубен Варданян мне тогда подсказал сейчас уже очевидную вещь: если у тебя есть сотрудник, у которого проблемы с результативностью и эффективностью работы, но ты уверен, что по ценностям он тебе близок, то у тебя есть шансы поправить ситуацию. Если, наоборот, человек – хороший профессионал, но у него другие ценности и другие представления о добре и зле, о хорошем и плохом, то, скорее всего, вам не о чем говорить с ним. Чтобы не разрушить всю организацию, вам нужно вовремя расставаться с такими людьми, потому что в критический для вас момент они поступят совсем не так, как вы бы хотели.

У меня инженерное образование, и я с детства отдавал приоритет структурам, схемам, мне казалось, что критически важно определить структуру организации, бизнес-процессы, иерархию. Чем взрослее я становлюсь, тем больше понимаю, что если ты правильно выбираешь и мотивируешь людей, то вопросы структуры становятся вторичными. Правильные люди могут исправить неправильную структуру, а вот правильная структура не может исправить неправильных людей. В этом смысле чем дальше, тем больше я становлюсь сторонником «мягкой силы», а не структурных решений.

Хорошо, но если продолжить вашу логику, то история интеграции «Тройки» в Сбербанк изначально была обречена на провал, потому что у них были совершенно разные культура и ценности. То же самое и с историей объединения бирж РТС и ММВБ. Нельзя сказать, что одно лучше, другое хуже, просто разные люди, цели, задачи. Тогда получается, что, когда акционеры принимали соответствующие решения, они не задумывались об этом, или это были вынужденные меры, или своевременный выход из бизнеса?

Я стараюсь не одушевлять организации, но все равно понимаю, что у них есть определенный жизненный цикл, они тоже развиваются, стареют, умирают, поэтому важно сформулировать для себя критерий успеха и неудачи в случае слияния компаний. Вот вы говорите объединение «Тройки» и Сбербанка закончилось фиаско, а я могу сказать, что Сбербанк получил то, что он хотел. Он получил «айбишный» бизнес, которого у него не было.

Который сейчас не развивается так активно, как ранее, к сожалению.

Это произошло не из-за сделки, а из-за изменений в стране, но мы говорим о том, что универсальный коммерческий банк получил инвестиционный банковский бизнес. С точки зрения макроцели, большой цели, Сбербанк получил за свои деньги то, что он хотел получить, и он может считать эту инвестицию успешной.

То же самое по поводу слияния бирж: мы получили одну из крупнейших торговых площадок в мире. Насколько важно было сохранить культуру РТС – это второй вопрос, он другого уровня. Наверное, при прочих равных условиях это было бы полезно, но сработал закон поглощения.

У компании действительно есть свой цикл жизни, и первое, чему учат в бизнес-школах на курсах инвестиционного банкинга и бизнеса стартапов, это вовремя выходить из бизнеса, нужно найти точку выхода.

Для меня тоже очень важно найти точку выхода. Меня никто не просил покинуть московское правительство, можно было бы работать и дальше, но я понял, что моя полезность начинает существенно уменьшаться. Я мог спокойно продолжать работать и делать что-то полезное, но предпочел найти другой выход из этой ситуации в лице школы СКОЛКОВО, где, я считаю, возможностей для радикальных изменений, которые бы влияли не только на судьбы выпускников, но и на всю страну, намного больше.

После таких переходов вы ощущаете, что Андрей Шаронов как чиновник мыслит одним образом, а когда выходит из этих дверей госслужбы, то мыслит другим образом? У вас бытие определяет сознание?

Как я говорил ранее, в определенный момент своей жизни я почувствовал себя именно Андреем Шароновым, а не замминистра или вице-мэром и т. д., я понял, что я представляю собой ценность вне зависимости от должности, которую занимаю. После этого стало гораздо легче жить. Очень, кстати, полезное упражнение с точки зрения определения качества людей, которые тебя окружают. Когда ты оставляешь должность, то автоматически тебя оставляет часть людей, которая всегда была вокруг тебя, а часть людей остается, и тогда ты понимаешь, что одни дружили с Андреем Шароновым, а другие – с замминистра.

Очищение?

Да. Ты понимаешь, кто ты такой. Важны и те, и другие, и важно их не путать. Ты начинаешь себя нормально вести, когда осознаешь, что можешь из высоких кабинетов просто выйти на улицу, поехать в метро, жить обычной жизнью. С точки зрения профессионального развития это очень полезно, поскольку ты начинаешь смотреть на ситуацию другими глазами.

В Минэкономики мне казалось, что мы приняли несколько фундаментальных законов, которые важны сами по себе. Придя в бизнес, я понял, что эти законы без надлежащего правоприменения почти ничего не значат для бизнеса. Я, например, после этого перестал стремиться к перфекционизму с точки зрения качества норм и теперь осознаю, что основные наши проблемы лежат в правоприменении и в качестве судебной системы.

Если вернуться к нынешним вашим ипостасям, вы помимо всего прочего еще входите в совет директоров Московской биржи, и фондовый рынок для вас начался еще из «Тройки диалог», насколько я понимаю. Вы сами пробовали торговать на фондовом рынке?

Нет.

Только инвестиции?

Фондовый рынок для меня чуть раньше открылся, потому что в Минэкономики я занимался вопросами корпоративного управления, «Белой книгой» корпоративного управления, которая появилась в начале 2000-х годов совместно с OECD. У меня довольно большой опыт работы в советах директоров, я был более чем в двух десятках из них и сейчас вхожу в совет директоров не только Московской биржи, но и «Совкомфлота», Банка ВТБ и «Новатэка» и некоторых других компаний.

На бирже я не торговал, но у меня были и есть небольшие прямые инвестиции в российские и зарубежные компании. Я не могу позволить себе больших вложений, скорее, это желание «попробовать жанр», нежели попытка заработать какие-то значимые деньги. На биржу меня пригласил Алексей Кудрин, который является председателем Совета директоров. Мне по-прежнему интересна идея Москвы как Международного финансового центра, и мне кажется, что и наша биржа, и, как ни странно, экономика имеют все шансы на это в силу объективных причин: размера, наличия потенциала, ресурсов, мозгов. Мне кажется, что по качеству корпоративного управления биржа среди компаний, по крайней мере, госсектора, с которыми я работал, имеет одну из лучших систем корпоративного управления с точки зрения отношений между менеджментом и акционерами, менеджментом и клиентами, организации бизнес-процессов.

Тема Москвы как МФЦ связана с вашей деятельностью и в правительстве Москвы, и на посту члена Совета директоров Московской биржи. Что сейчас происходит с темой Международного финансового центра? Сейчас наблюдается, наверное, ступор из-за геополитики?

Пока, конечно, ступор. Как ни странно, мы хорошо смотримся с точки зрения финансовой инфраструктуры в узком смысле этого слова (по состоянию биржи, финансового регулирования, налогообложения), гораздо хуже – с точки зрения макроэкономической устойчивости. Ситуация с нестабильностью рубля очень сильно бьет по нам, потому что вкладываться в финансовые инструменты, которые базируются на нестабильной валюте, никто не хочет, и это очень серьезный минус. Есть еще и вопросы, связанные с общей средой, качеством жизни, безопасностью, экологией, вывесками на английском языке, которых не хватает, чтобы иностранцы могли хотя бы ориентироваться в городе. Качество среды – это очень важный показатель для МФЦ, и самое главное, что, улучшая наши показатели по рейтингам МФЦ, мы делаем это прежде всего для себя, улучшая нашу собственную жизнь.

Если я не ошибаюсь, тема образования также имеет место в рейтингах МФЦ. «СКОЛКОВО»связано с этой темой? Вообще что такое СКОЛКОВО? Многие воспринимают фонд и школу как единое целое нечто, связанное с инновациями… Как вы проводите между ними какой-то, если не физический, то семантический водораздел?

Как говорил Владимир Ильич Ленин, надо сначала размежеваться, чтобы потом объединиться. Вот сначала я размежуюсь. Мы действительно однофамильцы, но фонд «Сколково» и Московская школа управления «СКОЛКОВО»никак не связанны корпоративно. Фонд – это государственный проект, школа – частный проект. Частная бизнес-школа, построена на средства инициативной группы из крупных бизнесменов, компаний (9 бизнесменов и 9 юридических лиц, всего 18 учредителей). Идея ее появления состояла в том, что если мы претендуем на звание страны с рыночной экономикой, то обязаны иметь развитую инфраструктуру в широком смысле этого слова, и бизнес-школа должна быть ее частью. Поэтому отцы-основатели сразу решили прыгнуть «в завтра» и создать школу мирового уровня с мировой репутацией. Хотя абстрагироваться от странового фактора нельзя. Если человек из любой страны решает, где ему изучить бизнес-процессы, то скорее всего он сделает это в Лондоне, Нью-Йорке, Лозанне или Бостоне, нежели в Москве. Мы не снимаем с повестки то, что мы международная школа, но понимаем наше конкурентное преимущество – к нам могут приехать люди, у которых есть интерес делать бизнес в этой части мира. Пока мы на это и ориентируемся, рассчитывая, что по мере развития инновационного фонда «Сколково» у нас есть шанс оказаться в центре или частью русской Силиконовой долины. Я вполне верю, что это может произойти. К сожалению, это идет дольше и не всегда гладко, но в перспективе верю, что эта тема будет выгодна всем.

Более того, если говорить об образовании, то могу упомянуть еще РЭШ, которая с прошлого сентября с нами соседствует, и Сколтех. Такое вот сотрудничество трех школ может дать очень интересную синергию со временем, если вспоминать о модели развития многих успешных стартапов, когда в гараже собирались носитель идеи, технологии и человек, который знает, как ее монетизировать. Поэтому из этого может что-то интересное получиться.

Когда оказываешься внутри пространства бизнес-школы, которое выверено с точки зрения психологии восприятия, начинаешь мыслить шире, креативнее. Само пространство создает предпосылки, чтобы каким-то образом выходить за рамки обыденности. Ты точно ощущаешь себя не в России. Каким образом вы пытаетесь этот вид мышления и эти ценности как-то масштабировать и распространять, чтобы люди, которые выходят за пределы бизнес-школы СКОЛКОВО, могли применять креативное мышление и широкий взгляд в условиях суровой реальности?

Здесь два есть аспекта. Первый – то, что мы делаем с людьми, и второй – насколько мы влияем на бизнес-культуру и бизнес-среду. Начну со второго. Мы претендуем на то, чтобы быть одним из участников изменений «правил игры». Тот факт, что Дмитрий Медведев является членом нашего международного попечительского совета, что он приезжает в школу, что в попечительский совет входят главы крупнейших мировых компаний, которые работают в России, – это и MasterCard, и EY, International Paper и Unilever, Credit Suisse, – говорит о многом.

Диалог о качестве бизнес-среды и о конкретных вещах, которые можно улучшить, идет постоянно. Например, сейчас мы пытаемся привлекать слушателей и выпускников в работу над изменением законодательства, касающегося малого бизнеса, плюс я лично участвую в различных круглых столах на площадках, касающихся изменения предпринимательского климата. Одна из них – это рабочая группа АСИ по конкуренции.

Что касается людей, мы не берем их из некого безвоздушного пространства. Они все к нам приходят с рынка, они лучше нас знают, в каких условиях приходится делать бизнес, какие есть плюсы и минусы. И в этом смысле мы видим нашу задачу прежде всего в том, чтобы мотивировать. Вообще, чем дольше я работаю в бизнес-школе, тем больше я понимаю, что это главная задача образования. Люди приходят к нам с вопросом, что им делать со своим бизнесом, а уходят с вопросом, что им делать с собой. Даже не просто в профессиональном плане, а что им делать со страной, в которой они хотят жить, как улучшить жизнь в ней, как расширить бизнес-возможности, как развивать себя как личность, воспитывать детей. Поэтому я не устаю говорить, что для меня это не просто образовательный, но и важный социальный проект: здесь очень быстро расширяются горизонты представлений и масштаб личности людей, которые сюда приходят.

Мы общаемся с людьми, которые уже работают в России, и тот факт, что они пришли в дорогую бизнес-школу в своей стране, говорит о том, что они хотят здесь работать и жить. Это очень важно, потому что если человек хочет работать за рубежом, то ему глупо учиться здесь, ему лучше выбрать бизнес-школу в Лондоне или Швейцарии, но если он хочет учиться здесь за большие деньги, значит он видит перспективы в России, значит он тот человек, с которым можно обсуждать ценностные вопросы, да вообще и все вопросы, начиная от условий конкретного бизнеса и заканчивая каким-то более глобальными вещами.

Отдельно стоит спросить про секрет работы с выпускниками. Большинство выпускников «СКОЛКОВО» идентифицируют себя даже в социальных сетях в первую очередь с вашей бизнес-школой, а не со своими первыми вузами, даже если они были вполне приличными.

Это как раз подтверждение моих слов, что у наших выпускников все же единые ценностные ориентиры. У нас большое количество людей, которые общаются со слушателями, не профессора, а эксперты, предприниматели и бизнесмены, которые чего-то достигли сами. Они не учебники пересказывают, а делятся своим опытом, как сделали что-то значимое, чем можно гордиться. Это очень мотивирующие вещи.

Для нас, как для любой бизнес-школы, одним из важнейших критериев является качество наших выпускников и их успешность. В этом смысле мы отслеживаем их карьерные изменения, профессиональный путь, пытаемся делать так, чтобы школа была им интересна вдолгую, не только как источник знаний, а как площадка для общения с интересными людьми. Скажем, на втором конвенте выпускников, который был весной 2015 года, к нам пришло почти 50% выпускников. Это чрезвычайно высокий возврат, хотя, конечно, у нас их еще пока мало: порядка 820 выпускников дипломных программ и около 12 тысяч выпускников корпоративных программ. Мы в основном работаем с розничными выпускниками, и из 820 человек около 600 – это программы международного стандарта MBA и Executive MBA. Это большая «армия», лояльная школе, поскольку находит у нас то, что ищет: круг общения, новые идеи, мотивацию, лидеров мнений.

Как вы развиваетесь и откуда черпаете знания о мире и что вы делаете для того, чтобы держать себя в интеллектуальном тонусе? Какие книги читаете?

Вообще я человек по природе склонный к учебе, и одно из корыстных соображений перехода в бизнес-школу заключалось в том, что этот вариант даст мне гораздо больше возможностей общаться с интересными людьми, чем любая другая работа. Как я иногда шучу, мне не удалось получить MBA в свое время, поэтому я решил сразу возглавить бизнес-школу. Конечно, я думаю над тем, как мне тоже сесть за парту, например, во время краткосрочных программ.

Мне нравится концепция 70/20/10. Чарльз Дженнингс сформулировал ее как модель обучения человека. 70% знаний мы получаем через свой опыт и его анализ, 20% – через общение с другими, коллегами и экспертами, и только 10% – это системные знания, которые мы получаем, садясь за парту. Последние 10 процентов – это небольшая часть, но с точки зрения ценностей, наверное, самая важная, потому что это специально подготовленные, препарированные и удобные для восприятия знания.

Стараюсь по мере возможности читать книжки, в том числе и художественную литературу, слушать аудиозаписи. Здесь, наверное, то же самое, что и у всех.

Хотела бы еще спросить вас по поводу спорта, бега. Я была удивлена, когда после какого-то полумарафона увидела ваши фотографии. Что вас побудило заняться бегом?

На самом деле я считаю себя спортивным человеком, всю жизнь занимался футболом и неплохо играл, но потом из-за травм прекратил. Пытался и пытаюсь научиться играть в большой теннис, делаю зарядку каждое утро, поддерживаю себя, как мне кажется, в неплохой форме. Я никогда не любил бегать, был апологетом игровых видов спорта. Но придя в бизнес-школу «СКОЛКОВО», столкнулся с повальным увлечением марафонами, пробежал пару раз Сколковскую милю (два километра шесть метров). Удивило то, что показал не лучший для себя результат, кроме того, проиграл нескольким девушкам, что меня сильно задело как спортсмена. Стал заниматься, втянулся, увлекся и с удивлением понял, что бег на средние и длинные дистанции дает очень позитивный эмоциональный заряд и хорошее самочувствие, чего у меня не было даже после футбола. Вначале я бегал с музыкой, слушал классику или книги, но потом понял, что надо оставаться наедине со своими мыслями, смотреть вокруг, дышать и думать. Сейчас хочу продолжать бегать, без фанатизма, на марафонские и полумарафонские дистанции, чтобы результат постепенно улучшался.

Жаль, что еще не все понимают, что физическая культура – часть общей культуры. Бог наградил тебя телом, и твоя задача – держать его в надлежащей кондиции, о чем мы часто забываем. Это вопрос самочувствия и качества жизни.

Беседовала Лилия Закирова. Фотограф: Ника Морозова. Редакция Financial One благодарит ресторан Happy Bones за помощь в организации интервью.

СПРАВКА

Андрей Владимирович Шаронов

• Родился в Уфе в 1964 году. Окончил Уфимский авиационный институт и Российскую академию государственной службы при президенте РФ; является кандидатом социологических наук;

• В 1989-1991 годы работал народным депутатом СССР, до 1996 года возглавлял Комитет РФ по делам молодежи;

• С 1996 по 2007 год работал в Минэкономразвития руководителем департамента, заместителем министра, статс-секретарем;

• С 2007 по 2010 год был управляющим директором и председателем совета директоров компании «Тройка Диалог», возглавлял инвестиционно-банковское направление;

• С 2010 по 2013 год был заместителем мэра в правительстве Москвы по вопросам экономической политики, курировал вопросы формирования бюджета, госзакупок, промышленную и политику поддержки предпринимательской деятельности, занимался регулированием рынка торговли и услуг. Являлся председателем региональной энергетической комиссии;

• Является председателем и членом совета директоров и наблюдательного совета ряда российских компаний, в числе которых — «Совкомфлот», «НОВАТЭК», Московской биржи и ВТБ. Лауреат нескольких профессиональных премий, награжден Орденом Почета, является Заслуженным экономистом Российской Федерации.





Вернуться в список новостей

Комментарии (0)
Оставить комментарий
Отправить
Новые статьи