Британская роза все-таки выпала из европейского букета. На ее место теперь претендует шотландский чертополох. Рокировка не слишком изящная, но еще больше – драматическая. Британская Империя, с ее почти пятисотлетней историей и колониями на всех обитаемых континентах, крупнейшее из когда-либо существовавших государств, дала критическую трещину. Столь скоропостижной гибели «Титаника» не предвидел никто – и это самый жестокий урок современной истории.
Между тем, аналогий с Российской Империей и СССР Великой Британии не избежать: обстоятельства надвигающегося краха разные, но причины, увы, совпадают. Премьер-министр Дэвид Кэмерон, пребывающий сегодня последний день в своем нынешнем ранге, как в свое время и Михаил Горбачев, оказался слишком самоуверенным. Кэмерон затеял референдум о членстве Великобритании в Евросоюзе и явно блефовал, поставив на беспроигрышный торг с ЕС и собственную победу на выборах 2015 года. Горбачев ставил на Союзный договор и сохранение своей «высоты» в Кремле. В итоге оба столкнулись с угрозой распада/распадом своей страны. Ангела Меркель, в свою очередь, блеф с Альбиона вполне допускала и, не просчитав последствий, предпочла остаться над схваткой. Ее европейский букет теперь рискует потерять и другие цветы.
Проще же говоря, причин у британской трагедии две: маленький пустяк и большая глупость. С «пустяком» просто: лишь 3,6% голосов не хватило сторонникам status quo для ничьей с опередившими их сторонниками exit. С «глупостью» сложнее. Тут речь о непродуманности действий главного инициатора референдума – британского премьера, который подставил под удар не только Империю, но и свою Королеву.
Попробуем взглянуть на ситуацию через исторические аналогии и реконструкцию поведенческой модели главных действующих лиц.
«Я еще жива»
«В любом случае, я еще жива», – Елизавете II и после Brexit не изменил истинно королевский юмор. Ее собеседник, заместитель первого министра Северной Ирландии Мартин Макгиннесс, понимающе потупил взор. Выдержав паузу, Королева продолжила: «Сейчас много всего происходит… Два моих дня рождения, так что мы были изрядно заняты»...
… Вдумчивый читатель наверняка станет искать аналогии в поведении Елизаветы II и ее троюродного деда, российского императора Николая II (см. Как гибнут империи: часть первая). Аналогии действительно есть: обе Империи стояли на грани краха. Но внучка, в отличие от деда, решительно ввязалась в схватку.
В королевстве принято официально праздновать день рождения монарха в хорошую погоду – в начале июня. «По паспорту» у Ее Величества он приходится на 21 апреля: Елизавете II исполнилось 90 лет. «Подарки» посыпались один за другим. Сначала английскую сборную по футболу вышибла с ЧЕ-2016 крошечная (с селедочный глаз на карте) Исландия. Потом - референдум с «неожиданным результатом» (так постфактум говорили Ее Величеству организаторы этого действа, в мае 2015 убедившие ее включить вопрос о плебисците в свою парламентскую речь).
Далее – парад суверенитетов.
И ладно бы взбунтовалась одна Шотландия! Как говорится, и чертополох с ней: к генетическому сепаратизму шотландцев во Дворце давно привыкли. Так нет: возможность «выйти из Англии» всерьез обсуждает столица – город Лондон. Интересно, какую роль в вольном городе на Темзе инициаторы сбора подписей в пользу Londexit отводят Ей - Божией милостью Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии и иных Своих Царств и Территорий Королеве, Главе Содружества и Защитнице веры? Мэра города или главы Букингемского муниципалитета?..
Сразу после подведения итогов референдума Королева отправилась в поездку по стране. Не отдыхать, разумеется: собирать земли. Беседа с Мартином Макгиннессом (сторонником местной правой партии Шинн Фейн) состоялась на фоне призывов провести референдум о воссоединении севера острова с остальной Ирландией. Старейшая правая партия считает, что выход Великобритании из Евросоюза дает для этого полное основание. Как писала The Telegraph, на вопрос, о чем шла речь на встрече с Ее Величеством, Макгиннесс ответил многозначительно: «Мы говорили о многих вещах, о которых я вам не расскажу»…
На территориях, проголосовавших против выхода из ЕС (Шотландия, Гибралтар, Северная Ирландия, Лондон), набирают силы антиимперские сепаратистские идеи. Склеивать Королевство воедино, по горячим следам, остается только Ее Величеству: старое правительство ведь уходит. Однокашник по Оксфорду, а ныне противник Кэмерона экс-мэр Лондона Борис Джонсон от поста отказался. Тереза Мэй - икона стиля нынешних консерваторов (экстравагантность в одежде у экс-главы МВД и министра по делам женщин и равноправия – ее главная фишка) пока что только примеряет на себя новую реальность…
… В игру вступила Королева. И здесь опять напрашиваются самые неожиданные аналогии. Образец антисепаратистской челночной дипломатии в 1990 году продемонстрировал Борис Ельцин. Классическая фраза: «берите суверенитета столько, сколько сможете проглотить», была обращена к национальным автономиям в РСФСР. За автономии Ельцин бился, дабы те не присягнули СССР. Равно как теперь Ее Величеству предстоит отстаивать свои «республики», чтобы они не присягнули ЕС и не откололись от Великобритании.
Но поразительно другое: фраза напрямую происходит от английского выражения to bite off more than you can chew. Нельзя исключать, что эту идею Ельцину подсказали американские советники, которые, впрочем, официально стали работать с ним позже, с осени 1991 года. Так или иначе, Ее Величеству эта мысль должна быть понятна и лингвистически, и политически. Суверенитет придется отдавать оптом и в розницу. Хотя у британского «федерального центра» этого товара осталось уже не так много. Страшно подумать, но может случиться, что лучшим вариантом торга в такой ситуации станет согласие британских «автономий» на статус «члена Содружества» – на манер Австралии, Антигуа и Барбуда.
С вызовом такой силы Ее Величество не сталкивалась с момента гибели леди Ди – матери ее венценосных внуков и экс-супруги принца Чарльза. Именно к Королеве тогда было приковано внимание всей страны. Отбросив все личное, Елизавета выстояла. Ее рейтинг взметнулся до небес. Она и по сей день любимица нации. Ей и Union Jack в руки!
Но живее всех живых в этой ситуации премьер-министр Дэвид Кэмерон. Он теперь уже навсегда вошел в Историю. Причем его вклад – да простят биографы Ее Величества – может оказаться куда более ярким: премьер сделал все, от него не зависящее, чтобы Великая Британия перестала быть таковой.
«Я бился всем своим сердцем»
23 июня 2016 года, когда страна проголосовала за Brexit, Кэмерон объявил о решении уйти в отставку, пояснив: «Я бился против выхода (из ЕС – Н.К.) всем своим сердцем, но британцы выбрали иной путь». Через несколько дней, на саммите Евросоюза, который он назвал для себя последним, Кэмерон развил эту мысль: «Я бросил на то, чтобы удержать Великобританию в Евросоюзе, голову, сердце и душу, и у меня не получилось».
Почему? Ответ для внутрипартийного пользования: виноват «стрелочник» – социологическая служба, к услугам которой обратился премьер и доверился ей головой, сердцем и душой.
Как говорят политтехнологи, решаясь на проведение референдума, его инициаторы априори должны закладываться на победу с существенным перевесом, либо отказаться от этой затеи вовсе. Плебисциту должны предшествовать тщательные социологические замеры. В случае с Brexit не случилось ни того, ни другого.
Хотя времени для технической подготовки было достаточно: слово «референдум» Кэмерон впервые произнес в январе 2013 года. Социологи, между тем, упорно фиксировали позицию 50:50, а незадолго до голосования обнадежили премьера (а с ним и ЕС) перевесом в пару-тройку процентов голосов в пользу Европы. Но и здесь вышла ошибка. Как рассуждает британская пресса, замеры (в основном, в форме телефонных опросов) проводились преимущественно в крупных городских центрах, словом, там, где быстро, выгодно и удобно. Это теперь британская социологическая служба YouGov заявляет, что за Brexit голосовали малообразованные и пенсионеры. А где она раньше была?
Но справедливее задаться другим вопросом: где был все это время сам Дэвид Кэмерон? Попробуем разобраться, построив его портрет.
«Он верит только в себя»
9 октября Дэвиду Уильяму Дональду Кэмерону исполнится 50 лет. Он аристократически подтянут (рост 1,85 м) и великолепно держится перед телекамерой. Пост главы правительства получил в 2010 году, в возрасте 43 лет: такого молодого премьера в Великобритании не было с 1812 года. Предки Кэмерона ведут происхождение от английского короля Вильгельма IV (1765-1837 гг) и его фаворитки Дороти Джордан. Просматриваются и родственные связи с Ее Величеством Елизаветой II. Мать Дэвида, Мэри Флер Маунт – дочь баронета, несколько ее дедов и прадедов были парламентариями от партии Тори. В целом в его родословной смешалась английская, шотландская, немецкая и еврейская кровь. Любит готовить, блестяще играет в теннис, увлекается верховой ездой, охотой и футболом (болеет за «Астон Вилла»). В интеллектуальном багаже – королевский Итон-колледж и Оксфорд (Brasenose College, политика, философия и экономика).
Полный аристократический набор настоящего англичанина, ставший залогом скорой политической суперкарьеры! С таким багажом с дистанции не сходят. А если добавить к тому, что в прежних опросах соотечественники сравнивали его с самим Уинстоном Черчиллем, отмечая «бульдожью хватку» молодого политика, то стоит задуматься: да, как же так случилось, что дело дошло до Brexit?
Вот два, казалось бы, не соединимых друг с другом обстоятельства. Первое. До премьерства Кэмерон демонстративно ездил на работу на велосипеде, но вскоре папарацци заметили, что за велосипедистом всегда следовал его автомобиль с личным водителем, свежим костюмом и проч. И второй: в опросе, где британцы сравнивали его с Черчиллем, были отмечены такие ключевые характеристики Кэмерона: решительность, компетентность, жесткость и самонадеянность.
Да, как истинный аристократ, он на первых порах по определению не мог выделяться в среде своих сверстников. Вот и позже «под прикрытием» рассекал на велосипеде. Старался быть, как все. Точнее – как все они, такие же аристократы. В Итоне Кэмерон прилежным учеником не слыл (прилежание не в моде). Самое заметное упоминание о нем в школьном журнале колледжа относится к инциденту, когда он потянул ногу на танцах.
Между Итоном и Оксфордом у Дэвида образовалось «окно». Три месяца он поработал помощником своего крестного, члена парламента от Тори Тима Рэтбоуна. Еще три - в Гонконге, в крупнейшей корпорации Jardine Matheson. Мы упоминаем об этом эпизоде только потому, что он связан с очень забавной историей. Возвращаясь из Гонконга, Дэвид побывал в Москве и Ялте и, по его собственным словам, подвергся попытке вербовки со стороны КГБ, о чем, разумеется, сразу доложил куда надо. Дело было так. Вместе с другом они загорали на ялтинском пляже, к ним подошли двое русских, говоривших на «отличном английском»: «Они пригласили нас на обед, где в дружелюбной манере допрашивали меня о жизни в Англии, о моих мыслях и о политике. Позже преподаватель в университете убедил меня, что это определенно была попытка вербовки». А уже значительно позже эту историю обыграл в Москве Дмитрий Медведев (тогда президент России) на их совместной пресс-конференции: «Я уверен, что Дэвид Кэмерон был бы очень хорошим агентом КГБ, но в этом случае он никогда бы не стал премьер-министром Великобритании». Совместными усилиями спецслужбы двух стран установили: юный и образованный Дэвид Кэмерон не знал российского сленга, а тем более слова «фарцовка».
Лорд Майкл Эшкрофт, однокурсник Кэмерона по Оксфорду, пишет в своей книге, что они вместе курили марихуану и слушали альбом группы Supertrump. Кэмерон-премьер на это отреагировал вполне в духе Билла Клинтона: мол, да, курил, но не затягивался. В смысле, делал, как все. По свидетельству сокурсников, Дэвид был дружелюбным, общительным, легко сходился с людьми. Но уже там за склонность к лидерству ему дали прозвище «премьeр-министр».
Впрочем,для начала он стал профессиональным пиарщиком и телевизионщиком.
В сентябре 1988 года Дэвид устроился в исследовательский отдел Консервативной партии, который занимался разработкой стратегии и проведением брифингов. В июне 1993 года получил место спецсоветника в министерстве внутренних дел, где отвечал за брифинги министра Майкла Говарда, будущего лидера консерваторов. В июле 1994 года занял пост директора по корпоративным связям в телекомпании Carlton Communications, где проработал почти семь лет! В феврале 2001 года покинул фирму для участия в парламентских выборах.
Путь от рядового парламентария до лидера партии Кэмерон прошел за четыре c половиной года.
Сопоставим эти вехи биографии с приведенным выше опросом: самонадеянность как генетическая черта характера помножилась на навыки профессии пиарщика. Обучая других, да обучись сам. Ты знаешь, как понравиться избирателям и журналистам – на все есть свои рецепты. И нет преград! В 2006 году Кэмерон буквально окрылил соотечественников лозунгом: «И да воссияет солнце!», призвав консерваторов стать партией оптимистов, строящих лучшее будущее, а не сожалеющих о славном прошлом. А в кризис взял на две тональности ниже: «Мы всегда обладали силой духа. Помните: в схватке важны не размеры собаки, а ее бойцовский азарт».
«Он ни во что особенно не верит, он верит только в себя», - сказал о Кэмероне один из его коллег по партии. Вот, собственно, и ответ на вопрос о том, где был Дэвид Кэмерон в то время, когда Brexit уже стоял у имперских ворот. Он пребывал в собственных амбициях, ни на йоту не сомневаясь в своей правоте. И переиграл сам себя.
Brexit-dance
Как все это выглядело со стороны? Что думали - и думают теперь – о действиях премьера его коллеги? Вспомним недавнюю историю.
В 2014 году Кэмерон отчаянно пытался помешать Жан-Клоду Юнкеру стать председателем Еврокомиссии, откровенно шантажируя Евросоюз референдумом о выходе из ЕС. Блеф строился на проблеме мигрантов – проблеме, вызывавшей особое недовольство британцев. The Independent тогда выдала сенсацию, опубликовав записи разговоров польских политиков (союзников Англии) по поводу этого противостояния (цитируются в переводе ИноСми.ру).
Яцек Ростовский, экс-министр финансов Польши: «[Кэмерон] думает, что ему удастся изменить [правила ЕС о свободе передвижения], но на это не согласится ни одно польское правительство. Разве что в обмен на гору золота».
Радослав Сикорский, министр иностранных дел Польши: «Это либо очень плохо продуманный ход, либо уже не первое проявление некомпетентности в европейских делах. Помните? Он про***ал бюджетный пакт [в 2011 году Кэмерон наложил на него вето, но остановить не смог]. Он его про***ал. Все просто… Вся эта его стратегия подачек [евроскептикам из числа его критиков] ради их удовлетворения получается точно такой, как я и предсказывал, и она оборачивается против него. Ему надо было сказать им „отъе***тесь“, попытаться убедить людей и изолировать [скептиков]. А он уступил поле тем, кто сегодня ставит его в неловкое положение».
Сикорский, кстати, в одно время с Кэмероном учился в Оксфорде, и вместе с Борисом Джонсоном входил в состав Буллингдонского клуба.
Ростовский: «В целом это будет плохо для нас, потому что нам хочется, чтобы Великобритания осталась. Я думаю, Кэмерон проиграет выборы, а Великобритания выйдет из Евросоюза. Но она оставит свои границы открытыми, однако, не для [цыганских] попрошаек».
Павел Грас, пресс-секретарь премьер-министра Дональда Туска: Он не продумал последствия, это была сплошная глупость. Дональд [Туск] сразу позвонил ему [Кэмерону], чтобы это обсудить, но тот так на него наорал, (...), жаль, мы это не записали, он реально (...) наехал на него».
Комментируя утечку информации, Даунинг-стрит заявила: «Премьер-министр очень четко сказал, что поддержка ЕС в Великобритании крайне слаба. Среди британских избирателей - налицо реальное разочарование в ЕС».
Так вот как! Brexit на Даунинг-стрит прогнозировали еще два года назад? Значит, и впрямь, заигрались. Что теперь? «Великобритания начала тянуть время, ибо оказалась неготовой к переговорам (о выходе из ЕС), — говорит замглавы Еврокомиссии Марош Шефчович. И он прав. Из Лондона не слышно никаких конкретных заявлений о времени и процедуре выхода из ЕС и тем более, о том, как могут развиваться отношения дальше. Зато чрезвычайно оживился президент Франции Франсуа Олланд, не скрывающий надежд, что Париж теперь может занять место финансового центра Европы, которое, по его мнению, освободит Лондон. Пока молчит Британия, Олланд сам рассчитал пути возможной интеграции отверженной Империи в европейские рынки.
Впрочем, Олланд, пожалуй, единственный европейский политик, ожидающий дивидендов от Brexit.
Маттео Ренци, премьер Италии: «Перед лицом шока, вызванного в европейском общественном мнении выходом Великобритании (из ЕС), Европа не может минимизировать происшедшее, не может делать вид, что ничего не произошло. По моему мнению, на это должен быть дан серьезный качественный ответ… Европа должна продемонстрировать не жесткость, а большую ясность в отношении Великобритании. Она не может делать вид, что мир не изменился».
Ангела Меркель сдержаннее других. Ее позиция лаконична: выход Британии из ЕС осложнит ситуацию в торговле: «В Евросоюзе наблюдают за тем, как Лондон определит свое отношение к Союзу в будущем».
Велика вероятность, что г-же Меркель самой придется побывать если не у разбитого, то изрядно потрепанного европейского «титаника». В любом случае, ее Империя прежней уже не будет.
Вместо заключения
Как говорил сэр Уинстон Черчилль, успех – это способность мужественно идти от поражения к поражению, не теряя энтузиазма. История тому свидетель.
17 марта 1991 года в СССР прошел референдум. В бюллетене стоял вопрос: «Считаете ли вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной Федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?». Иными словами, быть СССР или не быть. Так вот. Из 185,6 миллиона граждан СССР с правом голоса в плебисците приняли участие 148,5 миллиона (79,5 %). Из них 113,5 миллиона - 76,43 % - ответив «Да», высказались за сохранение обновленного СССР!
Ну и где он, СССР?.. Да и был ли референдум? Может, никакого референдума и не было? Может, и Великая Британия еще поторгуется суверенитетом со своими «автономиями», и дело с концом? И ее примеру последует Евросоюз?.. Известно одно: продолжение следует...