Александр Смирнов,
директор юридического департамента Московской биржи:
Я присоединяюсь к мнению коллег из «Финама». Это решение должно было быть сделано еще раньше - во время принятия искового заявления. Судья, по сути, сделал то, что она должна была сделать, мы расцениваем это как положительное действие, но несколько несвоевременное.
Биржевые торги - непростая вещь, и они легальные, и в данном случае все сделки с Энергобанком были совершены абсолютно легально. Не было выявлено никаких несанкционированных доступов к Московской бирже.
На наш взгляд, если истец хочет продолжать в рамках уголовного дела, это его право, но сейчас отсутствуют состав преступления, событие, не установлены лица. Пока, на мой взгляд, это голословные утверждения коллег из Энергобанка о том, что были какие-то хакерские взломы, атаки и так далее. Следствие этого пока не выявило, насколько я знаю.
Мы расширим в рамках действующего законодательства,… мы будем ходатайствовать о том, чтобы любые сделки с любыми инструментами были защищены на любых стадиях процесса как в уголовном так и в гражданском делах. То есть мы распространим защиту по сделкам с ценными бумагами на другие сделки, в том числе с валютой.
Сергей Володькин,
юрист компании «Финам»:
Мы принципиально недовольны данной ситуацией. Само по себе исковое заявление подано с грубейшими нарушениями уголовного процессуального кодекса, гражданского процессуального кодекса.
… Более того, мы заявили отвод [судьи] не просто так. Не потому что были совершены грубейшие нарушения в процессе, а потому, что у нас были очень серьезные, и до сих пор остаются, сомнения в беспристрастности судьи. То, что нам отказали в отводе, - мы не можем сказать, подтверждает ли это наши сомнения или не подтверждает, однако с другой стороны, действия судьи и истца, на наш взгляд, очень организованы.
Если вы обратите внимание – банальный пример: исковое заявление подано лицом, которое в принципе не имеет полномочий его подавать. Доверенность – базовый документ, с которым знаком любой юрист еще со студенческой скамьи, и он понимает, что нельзя действовать без полномочий. Доверенность была просрочена еще 31 декабря 2014 года. Исковое заявление было подано в марте. Эта доверенность находится в материалах дела, и судья абсолютно не принимал это обстоятельство во внимание.
Как только мы привлекли прессу, придали гласность ситуации, сразу же появилось дополнительное ходатайство со стороны истца, и истец попросил отменить эти обеспечительные меры. Отдельно хотелось бы обратить внимание, что другому ответчику приходили письма, где сам истец признавал, что все его действия по своей сути незаконны и имеют цель на текущий момент наложить обеспечительные меры на денежные средства компаний. При этом истец сам прекрасно понимает, каким образом организованы торги.
В ходе рассмотрения процесса позиция банка несколько раз менялась, и у нас до сих пор есть сомнения, что все соответствует тем обстоятельствам, на которые банк ссылается.
Почему так считаем? Банально могли произойти тестовые операции с программным обеспечением, кто-то из сотрудников не уследил в банке, произошли какие-то сделки. Почему наши клиенты и других брокерских компаний должны страдать?
Произошли сделки как вверх, так и вниз, то есть они продавали валюту и покупали. В результате кто-то мог получить как доход, так и убыток. Банк сейчас разговаривает о том, что он является стороной, которая понесла убытки, однако он совсем не уточняет у биржи и по своей воле, - а может, кто-то получил убыток в результате их действий? То есть двоякость в позиционировании банка очевидна.
Мы считаем, что законные интересы и права инвесторов на бирже подлежат защите.
Мы в любом случае будет отстаивать интересы инвесторов, так как это те права, которые являются базовыми, и без защиты этих интересов построение в Москве международного финансового центра в принципе невозможно.
На текущий момент мы не представлены ни в каком статусе в уголовном деле. Наши клиенты тоже не могут быть никакими лицами, поскольку, пока не доказано иного, мы не можем говорить, что наши клиенты могут быть мошенниками.
Соколова Елена Владимировна,
зампред правления по правовым вопросам Энергобанка:
Банк вынужден защищать свои права в рамках 52 статьи Конституции, а именно как потерпевший в результате преступления. Банк не претендует на средства брокеров, пытается защитить ту часть, которую брокеры в интересах своих клиентов получили вследствие преступления, совершенного 27 февраля.
Ни для кого не секрет, что это не ошибка трейдера, а преступление. В рамках уголовного дела проведена криминалистическая экспертиза, по нашим сведениям, подтвержден несанкционированный доступ [к торговому терминалу банка].
Как юрист я считаю, у лиц, получивших выгоду в этой ситуации, нет основания удерживать эти средства, поскольку в независимости от их невиновности, правовая база РФ основана на том, что такие средства подлежат возврату.
Мы рассчитываем на правильную профессиональную позицию самих брокеров и авторитет биржи и Банка России, в первую очередь, которые, видя нестандартность и нерыночность ситуации, сложившейся в эти 13 минут, могли бы помочь в разрешении в правильном ключе.
В случае ошибки трейдеров происходит возврат части средств. Энергобанк готов идти на компромисс и предлагает дисконт для возврата денежных средств. По ошибкам трейдеров дисконт достигает как правило 50%. В случае доказанности преступления мы готовы на дисконт в 15-20%.
Мы считаем, что лица, получившие такую выгоду за счет ущерба банку, и с точки зрения закона, и с точки зрения добросовестности такого рынка, могут в настоящий момент пойти на встречу и разрешить ситуацию без ее развития в уголовном ключе.
Если средства добровольно не будут возвращены, то наши требования будут направлены на конечных выгодоприобретателей, в частности, физлиц, получивших, на наш взгляд, выгоду в результате преступления.
С теми, с кем не будет разрешена ситуация, мы считаем, что закон нам дает возможность предъявлять требования в уголовном деле и гражданском порядке относительно суммы напрямую.
Следователи ГСУ МВД республики Татарстан расследуют уголовное дело.
