Глобальный уровень государственного долга стремительно растет: к концу текущего года он превысит $100 трлн. Для развитых стран отношение госдолга к ВВП вернулось на уровень 1945 года – времени, когда мир оправлялся от двух мировых войн и Великой депрессии. К каким последствиям приведет такая тенденция? Мнением поделился управляющий хедж-фондом, профессор и бывший инвестиционный банкир Патрик Бойл.
Основные причины нового долгового бума – череда кризисов: мировой финансовый кризис 2008 года, пандемия коронавируса, эскалация региональных конфликтов. Все это происходило на фоне исторически низких процентных ставок, однако после пандемии начался новый виток инфляции, что вынудило центробанки резко поднять ставки. И все же, несмотря на удорожание заимствований, правительства продолжают тратить – и много.
Высокие государственные расходы объясняются не только последствиями пандемии. 2024 год стал крупнейшим электоральным годом в мировой истории: выборы прошли в 72 странах, где живет половина населения планеты. На волне политических кампаний расходы резко выросли. Добавьте сюда масштабные инвестиции в борьбу с климатическими изменениями, защиту потребителей от энергетического кризиса в Европе, а также эскалацию геополитической напряженности, результатом которой стал рост оборонных бюджетов.
Рынки облигаций бьют тревогу
В прошлом году государственные расходы достигли рекордных уровней за пределами кризисных периодов. Один из ключевых факторов – рост процентных выплат по госдолгу. В конце мая министерство финансов США столкнулось с низким спросом на размещение 20-летних гособлигаций объемом $16 млрд. По мнению аналитиков, инвесторы начинают все больше беспокоиться по поводу устойчивости госдолга США.
Ситуация в Японии выглядит еще более драматично: на аукционе по продаже гособлигаций, прошедшем в конце прошлого месяца, спрос оказался самым слабым за последние 13 лет. Доходность 20-летних облигаций достигла максимума за 25 лет, а по 30-летним – максимума за всю историю с момента их введения в 1999 году. Причина такой динамики заключается в резко растущих опасениях инвесторов по поводу ликвидности и устойчивости долга страны.
Великобритания также столкнулась с ростом доходностей: ставка по 30-летним облигациям достигала 5,54% на фоне прогноза бюджетного дефицита в $185,5 млрд в 2025 году. Согласно официальным оценкам, дефицит сохранится вплоть до конца десятилетия.
По данным МВФ, за последние пять лет соотношение долга к ВВП в мире выросло на 10 процентных пунктов, причем половина глобального долга приходится на страны, где он не стабилизируется. В их числе – Великобритания, Франция, Бразилия, Южная Африка и Италия. Бюджеты этих стран остаются хронически дефицитными.
В лидеры вышла Япония, чей госдолг превысил 240% ВВП. Для сравнения, в 1990 году он составлял лишь 50%. В США показатель вырос с 40% до 100%. По прогнозам Управления Конгресса по бюджету, соотношение госдолга страны к ВВП достигнет 125% к 2035 году. При этом в США отсутствуют как военные действия, так и серьезный экономический спад, а уровень безработицы – один из самых низких за всю историю.
«Облигационные мстители» спешат на помощь
В 1980-х экономист Эдвард Ярдени ввел термин bond vigilantes – «облигационные мстители». Это группа инвесторов, в первую очередь крупных держателей государственных облигаций – таких как пенсионные фонды, страховые компании и хедж-фонды, – которые реагируют на чрезмерные государственные заимствования и фискальную безответственность распродажей облигаций и бойкотом новых размещений.
Инвесторы руководствуются финансовой дисциплиной и ожидают, что государство будет способно обслуживать долг без угрозы дефолта или инфляционного давления. Когда фискальная политика становится неустойчивой, они начинают снижать свою активность на долговом рынке: отказываются покупать новые выпуски облигаций, начинают распродажу уже имеющихся бумаг, а также требуют более высокую доходность за принятие риска.
Такую реакцию мы видели неоднократно. Например, когда в 2022 году премьер-министр Великобритании Элизабет Трасс предложила налоговые послабления без объяснения источников компенсации, рынок воспринял это как фискальное безумие. За несколько дней фунт обвалился, доходности облигаций резко выросли, а пенсионные фонды оказались под угрозой банкротства. Банк Англии был вынужден экстренно спасать ситуацию, а через три недели Трасс ушла в отставку.
Есть и более свежий пример. Как уже было отмечено выше, в мае текущего года Минфин США провел серию аукционов, спрос на которые оказался значительно ниже ожиданий. В результате доходность по 20‑летним облигациям достигла 5,127%, что стало самым высоким уровнем с ноября 2023 года. Агентство Moody’s вскоре понизило кредитный рейтинг США, сославшись на отсутствие консенсуса в Конгрессе по вопросу снижения дефицита. Это классический пример того, как рынок начинает «наказывать» правительство за фискальное бездействие.
Рост доходностей напрямую увеличивает затраты государства на обслуживание долга. Если ранее 30-летние облигации размещались под 2% годовых, а теперь под 5%, это означает, что каждый новый выпуск обходится федеральному бюджету в два с половиной раза дороже. Начинается эффект домино: снижение спроса повышает доходности, рост доходностей увеличивает стоимость долга, дефицит бюджета растет, и правительству приходится занимать еще больше – по более высокой ставке. Такой процесс превращается в долговую спираль, из которой крайне сложно выбраться без резкого сокращения расходов или повышения налогов – а значит, без политических потерь.
Почему правительства откладывают реформы до наступления кризиса
Международный валютный фонд обращает внимание на следующее: если не предпринимать активных мер, долг будет расти и дальше, пока не станет источником фискального кризиса. Чтобы избежать этого, МВФ предлагает провести «кумулятивную фискальную консолидацию» – либо сократить государственные расходы, либо повысить налоги, причем в объеме, эквивалентном 3-4,5% ВВП. Однако на практике такие меры практически не реализуются в условиях экономического роста. С политической точки зрения они в принципе токсичны: сокращение расходов предполагает урезание пенсий, дотаций, инвестиций, а повышение налогов приводит к недовольству избирателей. Поэтому правительства чаще всего откладывают такие шаги.
В отсутствие готовности к болезненным реформам перед правительствами остается лишь три направления
- Первое – жесткая бюджетная дисциплина, то есть осознанное и контролируемое снижение дефицита через перераспределение расходов и доходов.
- Второе – ставка на ускорение экономического роста, что позволило бы «размыть» долг за счет роста ВВП.
- И третье – инфляционное размывание долгового бремени.
Инфляция, особенно если она держится выше уровня процентных ставок, постепенно снижает реальную стоимость уже накопленного долга. Звучит привлекательно, но важно понимать, что инфляция бьет по финансам домохозяйств, разрушает сбережения, провоцирует рост ставок и ухудшает доступ к кредитам. Кроме того, она подрывает доверие к финансовой системе и может привести к оттоку капитала. Как предупреждал историк Нил Фергюсон, когда обслуживание долга начинает обходиться государству дороже, чем оборона, это означает, что страна теряет стратегическую устойчивость и – в конечном счете – статус великой державы.
Как тратить меньше, не отказываясь от удовольствий
Развитие технологий – от персонализированной рекламы и маркетинга в соцсетях до бесконтактной оплаты – привело к тому, что тратить деньги стало проще, чем когда-либо.Но простота трат не означает, что нужно подходить к процессу бездумно. Если вы заметили у себя склонность к импульсивным покупкам или просто хотите сократить расходы ради финансовой цели – вот практичные советы от MarketWatch о том, как тратить меньше и при этом продолжать наслаждаться жизнью.